УДК 75/ 7. 047/ 7. 036(47+57)
© Татьяна Николаевна КАПИНА
научный сотрудник Башкирского государственного художественного музея им. М.В. Нестерова (г. Уфа)
e-mail:
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
ОБРАЗ ПРАВОСЛАВНОГО ХРАМА В ПЕЙЗАЖАХ
Б.Ф. ДОМАШНИКОВА
Борис Федорович Домашников – известный мастер пейзажной живописи, творчество которого развивалось в период так называемого «социалистического реализма». «В основе соцреализма, – пишет исследователь Е. Деготь, – лежит не идея верности натуре, а совершенно другая программа – попытки построения величественно “никакой” и “ничьей” живописной манеры…» [Деготь 2000, с. 147]. Б.Ф. Домашников, выступивший в 1950-е годы, в период «оттепели», когда соцреализм становился «лишенным идеологических и стилистических координат», своим творчеством опровергнул этот принцип [Деготь 2000, с. 145]. Работая в русле основных тенденций искусства, заключавшихся в возросшей роли лирического пейзажа, уфимский мастер ярко выделялся на общем фоне. Оригинальное композиционное мышление и постепенно выработанная манера живописи мелкими мазками сделали его пейзажи неповторимыми. Наравне с такими мастерами, как А.М. Грицай, Н.М. Ромадин, В.Ф. Стожаров, он стал одним из классиков отечественного искусства ХХ века.
В 1950-е годы Б.Ф. Домашников заявил о себе в первую очередь как живописец городской среды. Поэтому многие авторы, такие как А. Федоров-Давыдов [Федоров-Давыдов 1958], Е.А. Зингер [Зингер 1977], Т. Нордштейн [Нордштейн 1963], А.И. Морозов [Морозов 1989] и другие, видели Б.Ф. Домашникова исключительно как мастера городского пейзажа. Но на протяжении всего творческого пути уфимский художник писал природу, и именно в пейзажах «чистой» природы и мотивом православного храма пытался выразить самые сокровенные мысли и переживания. Известно, что Борис Домашников не был верующим человеком. Однако в его мастерской с портретом В.И. Ленина соседствует великолепная коллекция древнерусских икон. Многие произведения Б.Ф. Домашникова, и, в частности, с образами православного храма в наши годы звучат по-новому. Согласимся с исследователем Н.М. Кулешовой, которая в связи с творчеством Е.Е. Моисеенко писала: «…сам характер развития художественного процесса постоянно выявляет в уже хорошо известных, вошедших в историю отечественного искусства полотнах новые, подчас неожиданные аспекты, актуализируют те или иные образные пласты…» [Кулешова 1997, с. 66]. Со стороны наших дней, кажется, пришло время по-новому взглянуть на творческую судьбу Б.Ф. Домашникова, его искусство, которые складывались в непростых исторических условиях.
Процесс «десталинизации» в период правления Н. Хрущева дал толчок процессам обновления общества, послужив началу освобождения общественного сознания от коммунистических догм. Демократизация жизни советского общества создала благоприятные условия для развития изобразительного искусства 1950-1980-х годов. При этом, «стержнем политической системы советского общества в рассматриваемый период, как прежде, являлась КПСС. В застойные годы 1965-1984 годы завершилось складывание основных институтов советской бюрократической системы» [Георгиева 1999, с. 473]. Именно в 1960-е годы, как писала А.К. Флорковская, советское общество впервые столкнулось с религиозным моментом. Но «понятие «религиозное» для советских людей того времени имело два синонима: «возвышенное» и «запретное» [Флорковская, с. 402]. Союз художников РСФСР тоже не был общественной организацией, им руководили партийные органы, а руководящие посты в них занимали представители все той же партийно-государственной номенклатуры. Б.Ф. Домашников, вступив в Союз Художников, как и многие другие творческие личности, стал частью этой системы. На раннем этапе творчества Б.Ф. Домашников был вдохновлен напутствиями учителя А.Э. Тюлькина, который восторженно встречал молодых художников в своем доме. Здесь Александр Эрастович, в противовес удушливой обстановки в Союзе Художников, создал творческую атмосферу, где осмеливался свободно мыслить, воспитывая в учениках культуру живописи, полученную в Казанском художественном училище у Н.И. Фешина.
Молодой Б.Ф. Домашников, окрыленный смелыми идеями, в начале творческого пути сталкивался с невозможностью выставлять пейзажи с древнерусской архитектурой. Все то, что допускалось на московских выставках, где Б.Ф. Домашникова восторженно встречали, невозможно было представить на суд зрителя в родном провинциальном городе. В 1958 году Б.Ф. Домашников впервые совершил поездку в Новгород, где написал серию полотен с православными храмами. В 1959 году пейзажи были выставлены в музее им. М.В. Нестерова, однако члены Обкома партии сняли картины с выставки по причине борьбы с «инакомыслием» [А.Г. Янбухтина 2009]. В то же самое время в Москве в неофициальной среде художников, по словам А.К. Флорковской уже формируется «метафизическое направление», к которому относились живописцы обратившиеся исключительно к религиозным поискам в искусстве [Флорковская 2007, с. 401].
В так называемой официальной культуре, к которой относился Б.Ф. Домашников, художники также были захвачены поисками утраченной «национальной идентификации» [Сальникова 2007, с. 505]. В 1965 году состоялась выставка «Памятники древнерусской архитектуры в произведениях московских художников». Деревенская тема, мотивы и образы древнерусского искусства постепенно входили в творческий арсенал живописцев. Однако, художники официального искусства «оказывались гораздо более скованными в своем творчестве, и в выборе религиозных тем в частности» [Флорковская 2007, с. 207]. Жанр пейзаж в этом смысле был практически единственной возможностью высказаться.
Виталий Манин в главе, посвященной пейзажу 1980-90-х годов в книге «Русский пейзаж», отмечает о возобновленном понятие святости. «Оно отвечает переменам в сознании человека конца ХХ века, – писал он, – и того места, которое начинает занимать в обществе православие – не столько, может быть, как вера, сколько нравственная позиция, состояние души». Борис Домашников уже с 1958 и по 1972 год совершает многочисленные поездки по русским городам, откуда привозит этюды и законченные произведения. Результатом поездок стала серия пейзажей с изображением храмов, в которых художник делал «попытку осмыслить связь сегодняшней Родины с веками России» [Домашников 1987]. Для Б.Ф. Домашникова древнерусская архитектура, иконопись были не только объектом созерцания, но и осмысления религиозной идеи. Его великий земляк М.В. Нестеров «был убежден, что будущее России связано с возрождением религиозных идеалов нации, и важную роль в этом признано сыграть искусство» [Хасанова 2004, с. 1]. Творчество М.В. Нестерова, произведения которого Б.Ф. Домашников копировал в залах уфимского художественного музея, а также книга «Воспоминания» знаменитого живописца могли быть источником для духовного развития уфимского пейзажиста.
В картине «Май. Новгород» 1958 года мы можем видеть первые шаги молодого Б.Ф. Домашникова в освоения новой темы. В ранний период творчества живописец всецело был захвачен пленером. Полотно наполнено светом и ощущением тепла весеннего дня. Живопись правдиво передает солнечный свет, соседствующий с холодными тенями на стенах храма, яркую зелень с кое-где лежащим снегом, а также покрытое облаками голубое небо. Молодые березки и небольшая однокупольная церковь обогащают образ природы. Близкие пейзажу «Май. Новгород» образы из детства Б.Ф. Домашников вспоминал, где праздники новой страны Советов соседствовали с картинами старой православной Руси: «…А в небе продолжают колыхать красные флаги, кричат грачи, на березовом кладбище еще слышен колокольный звон… Июньский день, голубое небо, цветет голубой лен, белый собор и белые кучевые облака, лес с белым хором берез, черникой и брусникой. Венчание молодых на фоне золотого алтаря: он в торжественно-черном, она – в белом…» [Домашников 1984].
В очередной раз художник приехал в Новгород в 1968 году. Работая над картиной «На Руси. Новгород», Б.Ф. Домашников окончательно «освободился от натуры», стал свободно писать, доверяясь своему чутью и интуиции. Впервые в этом произведении стало ясно, что художник пишет то, что необходимо для передачи главной идеи пейзажа, где образ храма выступает олицетворением величия и стойкости русского человека.
В картине предстала новгородская София в несколько преображенном виде. Высокая точка зрения на уровне куполов дает возможность видеть «тело» крепко стоящего здания и открывшиеся взору голубые бескрайние просторы «земли русской». Изображенное строение не материально, перед нами образ, одушевленный портрет памятника. Кажется, что собор «смотрит» на нас в упор глазами окон. Этому впечатлению способствуют обобщенные формы здания, стилизация силуэта. Помогли навыки, полученные Б.Ф. Домашниковым на театрально-декорационном отделении уфимского художественного училища.
При взгляде на поистине эпическое произведение «На Руси. Новгород», возникают музыкальные ассоциации со звоном больших и маленьких колоколов. Их рождают сначала устремленные вверх мощные стены храма, затем ритмическое чередование закомар и куполов и, наконец, точечные линии стаек птиц. Весь живописный строй картины «На Руси. Новгород» демонстрирует, что художник решает не только живописные проблемы, как это было в пейзаже «Май. Новгород». Б.Ф. Домашников предлагает зрителю поразмыслить перед пейзажем, где образ православного памятника выступает неотъемлемым символом духовной жизни русского человека.
Совершенно иное образное решение Б.Ф. Домашников представил в картине «На древней земле» (1969). Пейзаж изображает кладбище со старыми надгробными крестами, где нет места живому человеку. Здесь тишина, которую как страж хранит часовня, возвышающаяся на холме. Эту тишину и покой ничто не тревожит, нет даже ветра, который мог пошевелить листья стоящего дерева. Однако эта тишина не та, что была характерна для полотен М.В. Нестерова, в картинах которого, разлитая повсюду божья благодать настраивала на молитвенное состояние. Здесь тишина оглушающая, вносящая тревогу и напряжение. Это ощущение создано за счет фрагментарности композиции. Неизвестно откуда и куда ведет тропинка, которая изломанной линией проходит по земле. Здание храма – словно в ужасе кричащий лик. Застывшее небо с тусклым кругом солнца – неподвижно. В этой тишине не услышишь молитвы, в ней выразилось молчание самого художника.
Несмотря на то, что Б.Ф. Домашников считал себя убежденным атеистом, в творчестве уфимский мастер выступил как продолжатель художественных и культурных традиций близких творчеству М.В. Нестерова. Борис Домашников, один из немногих художников кто в период запрета на религиозную пропаганду открыто, программно подошел к теме православного храма. «Новое нельзя остановить, это бессмысленно, каждое поколение должно сделать, построить свое. Но и оно не должно высокомерно относиться к тому, с чем слились поколения, что составляет среду обитания человека, дорогую ему, которая в становлении его как личности имеет не последнее значение» – писал Б.Ф. Домашников [Домашников 1994]. Cегодня вглядываясь в пейзажи Б.Ф. Домашникова, мы видим, что поистине талантливый живописец предвидел будущее русской религиозной истории, которая обогащается новыми страницами в сегодняшние дни новой России.
Список литературы1. Деготь, Е. Русское искусство ХХ века / Е. Деготь. – М.: Трилистник, 2000. – 224 с.
2. Федоров-Давыдов, А. Советский пейзаж / А.А. Федоров-Давыдов. – М.: Искусство, 1958. – 107 с.
3. Зингер, Е.А. Проблемы интернационального развития советского искусства / Е. А. Зингер. – М.: Советский художник, 1977. – 272 с.
4. Нордштейн, Т. Щедрый талант / Т. Нордштейн // Художник. – 1963. – № 10. – С. 25-28.
5. Морозов, А.И. Поколения молодых / А.И. Морозов. – М.: Советский художник, 1989. – 252 с.
6. Кулешова, Н.М. Тема «памяти» и древнерусская архитектура в творчестве Моисеенко Е.Е. / Н.М. Кулешова // Искусство и православие России. 11-20 вв. : сб. ст. // сост. Н.С. Кутейникова. – СПб.: Рос. Академия художеств, 1997.
7. Георгиева, Т.С. Русская культура: история и современность / Т.С. Георгиева. – М.: Юрайт, 1999. – 576 с.
8. Флорковская, А.К. Религиозные искания в неофициальной московской живописи 1970-х годов / А.К. Флорковская // Русское искусство: ХХ век: исследования и публикации / отв. ред. Г.Ф. Коваленко; Науч.-исслед. ин-т теории и истории изобразит. искусств РАХ. – М.: Наука, 2007. – С. 399-417.
9. Сальникова, Е.В. Отечественное кино 1970-х: между деревней и городом (Идентичность утраченная и обретаемая вновь) / Е.В. Сальникова // Искусство и цивилизационная идентичность / отв. ред. Н.А. Хренов; Науч. совет РАН «История мировой культуры». – М.: Наука, 2007. – С. 505-533.
10. Шаманькова, А.И. Религиозные мотивы в отечественной живописи ХХ века / А.И. Шаманькова // Проблемы развития отечественного искусства: научные труды. Вып. 8 / науч. ред. В.А. Леняшин. – СПб.: Рос. Академия художеств, 2009. – С. 202-219.
11. Домашников, Б.Ф. Весна надежды нашей / Б.Ф. Домашников // Советская Башкирия. – 1987. – 1 мая.
12. Произведения Михаила Васильевича Нестерова: несброшюрованный альбом / авт.-сост. Э.В. Хасанова. – Уфа.: Информреклама, 2004. – 4 с. Домашников, Б.Ф. О времени, о себе, о работе / Б.Ф. Домашников // Выставка произведений : каталог / авт. вступ. ст. А.Г. Янбухтина. – М.: Советский художник, 1984.
13. Домашников, Б.Ф. Художник, который рисует время / Б.Ф. Домашников. – Вечерняя Уфа. – 1994. – 13 апреля.
