Анна БИРШТЕЙН
В марте 2003 года в Новом Манеже в Москве состоялась выставка произведений Анны Бирштейн. Куратором выставки был Георгий Никич.
Анна Бирштейн выпускница Московского государственного академического художественного института им.В.И.Сурикова, участница многочисленных выставок в стране и за рубежом. О ней писали В.Поликаров, А.Дегтярь, Л.Бажанов, В Турчин, А.Якимович, А.Величанский, А.Сарабьянов и др. Как и все её выставки, эта выставка привлекла симпатии широкого зрителя и вызвала интерес у профессионалов и СМИ. В этом году художница награждена Серебряной медалью Российской Академии художеств.
«Во все времена ум и культурность зависели от словесности и вербально формулируемой философии. Именно словесники и философы обычно плохо понимали искусство чистой живописи. Если таковое вообще существует, то Анна Бирштейн имеет к нему самое прямое отношение.
Её картины говорят о впечатлениях  личной жизни. Страна, общество, вихри и рытвины истории там не играют роли. Но эти картины не назовешь камерными. Живопись темпераментна и летуча, как ритм жизни биржевого брокера, она контрастна, как судьба интеллигента в водоворотах новой России. Анна не будет выписывать цветов или дерева, руку подруги или прическу приятеля, запечатленного на прогулке или за праздничным столом. Она жадно и стремительно бросает энергичные броски, добиваясь попадания с первого удара – попадания в форму, в характер, в настроение. (Иной раз попадание не удается, но таких картин зритель никогда не увидит). Тут нет благоразумия и тихой созерцательности. Картины почти оглушают контрастами темных и светлых тонов, будоражат причудливым плясками широкой кисти, обжигают киноварными и золотистым вспышками, а другой раз выливают на зрителя потоки прохладных разбеленных нейтральных красок. … Анна Бирштейн пишет четыре картины. На самом деле написаны сотни, и безостановочно пишутся новые, но это чаще всего варианты четырех картин: Цветы, Сады, Города, Празднества.
О таких художниках говорят, что тут, мол, «всего только глаз, но зато какой глаз!». Эта двусмысленная фраза льстит говорящему. «Всего только глаз» означает, что умному человеку ведомо нечто более высокое, нежели роскошные зрелища и чудеса живописного гурманства…
Живопись темпераментна и летуча, как ритм жизни биржевого брокера, она контрастна, как судьба интеллигента в водоворотах новой России…».
Якимович А.К.   «Цветущий сад Анны Бирштейн» -  Альбом «Анна Бирштейн», М., «Новый Манеж»,2003.
В конце 2003 года выставка произведений Анны Бирштейн проходила в галерее Ольги Хлебниковой,  Кропоткинский переулок, 9.
Аладин ГАРУНОВ
МОСКОВСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ САЛОН  «ЦДХ-2004.ЭКОЛОГИЯ»
На заседании 21 ноября 2003 года Правление АИС по предложению М.П.Карловой приняло решение об организации в рамках Салона «ЦДХ 2004»  выставки произведений художника Аладина Гарунова. Концепция выставки и приведенная здесь статья о ней о подготовлены А.К. Якимовичем.
Художник Аладин Гарунов родился в 1956 г. в с. Укуз Курахского района, Дагестан. Окончил Дагестанский педагогический институт, художественно-графический факультет в 1976 г.; Московское высшее художественно-промышленное училище (б. Строгановское) в 1985 г. Член Союза художников России с 1990 г. Лауреат Международного конкурса ассоциации художников «Artistes a la Bastille», Париж, Франция в 1991 г.
Основные выставки: 1994 Групповая выставка в галерее «L’ Espaсe d’Ete », г. Женева, Швейцария; 1996 -Современный русский авангард, Государственный художественный музей, г. Нижний Новгород; 2002 - Новые поступления, Государственный  историко-художественный музей-заповедник, г. Сергиев Посад;  Московская абстракция. Вторая половина ХХ века, Государственная Третьяковская галерея, Москва; Объекты и вещи» в рамках проекта «Квартира ХХ – XXI», Музей декоративно-прикладного искусства, Москва; Арт-конституция, первое российское издание, Музей современного искусства, Москва.
Персональные выставки: 1990 - ЦДХ, Москва; 1994 - галерея «Арт Пикчерз», Москва;
1995 - Пранаследство сакральных культур, галерея А-3, Москва; 1998 - Размышление о времени, галерея А-3, Москва; 2002 - галерея Файн Арт, Москва; Государственный историко-художественный музей-заповедник, г. Сергиев Посад.
«Художник Аладин Гарунов прежде всего почти универсален. Он скульптор, живописец, фотограф, и к тому же мастер концептуальной инсталляции. Но притом возникает впечатление, что он всегда хочет высказаться о чем-то самом главном. Произведения последних десяти-пятнадцати лет постоянно пытаются нам сообщить о тайне «простых фактов бытия» (они же самые трудные для прочтения знаки). Гарунов стремится восстановить, посредством классических и современных техник и технологий, базовую азбуку цивилизации. Если он разрабатывает геометрические темы в живописи, то это всегда элементарные простейшие фигуры. Если он фотографирует пейзаж, то в первую очередь это будут прочные и долговечные вещи, субстанции и конструкции: Гора, каменистая дорога, мост, стена дома, дверь. История, общество и природа как будто еще не разделились, а может быть, им уже невмоготу жить друг без друга, и они стремятся снова соединиться друг с другом. Мы вроде бы смотрим на сегодняшний Дагестан, с его нелегкой жизнью, а вспоминаем Древний Восток, скотоводов и земледельцев неолита. Как будто колесо, письменность, каменная архитектура открыты только вчера, и мы лично помним их создателей и удивляемся свершившемуся чуду. Когда перед нами человеческие существа, то это всегда главные действующие лица первой и основной цивилизации: старики и старухи с обветренными лицами, спокойные и крепкие мужчины, молодые женщины с полудетским и полуматеринским взглядом. Прежде всего, художник хочет нам сказать о прочности и неистребимости первых истин цивилизации. Парадокс заключается в том, что первые истины такого рода (истины мегалитических культур) напоминают о благоговении перед неведомым, получившим позднее имя Всевышнего среди мусульман».
Якимович А.К. «Пранаследство сакральных культур» - в каталоге «ЦДХ-2004. Экология». М., 2004.
Элиде КАБАССИ
«В то время, когда все постоянно ускоряется и становится более поверхностным, когда информация явно преобладает над знанием, мои образы идут совершенно против течения, открываясь другим только тогда, когда те в состоянии замедлить шаг, удержать время».
Элиде Кабасси.
C 30 октября по 16 ноябре 2003 года была открыта выставка члена АИС итальянской художницы, искусствоведа и педагога Элиде Кабасси в выставочном зале “На Солянке” в Москве. Организаторы выставки – Посольство Италии в Москве, комитет по культуре при правительстве города Москвы, Ассоциация искусствоведов. На открытии присутствовали и выступали члены Правления АИС (Турчин В.С., Шумяцкий Б.Л.), представитель Комитета по культуре правительства Москвы, Посольства Италии в Москве. По поручению Министерства культуры РФ Б. Шумяцкий вручил художнице Благодарность Министра культуры РФ «за активное участие в художественной жизни России и большой личный вклад в упрочение международных творческих связей» (Приказ № 1489 от 30.10.2003 г.). Эта награда связана с многолетней работой Элиде Кабасси в городах России ( с 1993 года), где она кроме творческой работы, организации нескольких выставок в Москве, Пскове, Ярославле, много сил отдала художественному воспитанию детей, устраивала выставки детского творчества, творческие встречи по этим проблемам. На выставке 9 ноября состоялась творческая встреча мастера с художественной общественностью и зрителями, присутствовало около 100 человек, был проявлен большой интерес к творчеству Элиде Кабасси. Учитывая это, руководство зала безвозмездно продлило срок работы выставки  до 16 ноября с.г.
Выставка была отмечена средствами массовой информации  (телевидение – канал «Культура», агентство РИА «Новости», газеты).
Творчеству Элиде Кабасси посвящена дипломная работа Ирины Музыки, выпускницы искусствоведческого отделения МГУ, защищенная на отлично - «Элиде Кабасси: художник в контексте современности» (рецензент В.С.Турчин). На основе этого материала к выставке Ириной Музыкой была подготовлена статья о творчестве мастера «К невидимому», сокращенные вариант которой мы помещаем ниже, также как и тексты о художнице, написанные куратором выставки Марией Гадас.
Идут переговоры АИС с представительством Республики Бурятия при Президенте РФ об организации выставки Элиде Кабасси в Улан-Удэ весной 2005 года.
Пожелание показать у себя выставку Э.Кабасси высказали также коллеги из Екатеринбурга.
«Непрестанный путь человека в желании Невидимого – путь к обретению собственного Лица, проходящий через достижение Лица Другого, – вот траектория экзистенциального движения, которое на холсте выявляет Элиде Кабасси. Живопись этого художника фиксирует пороги приближения к более высоким уровням существования и, таким образом, сама продвигается от одного порога к другому – в бесконечность.
Невзирая на основную тенденцию современной художественной культуры «выйти за рамки» картины и всего картинного, выпускница флорентийской Академии изящных искусств работает именно с живописными категориями, все более выявляя их как таковые. В писании (равно как и смотрении) такой картины вещество, свет и цвет, пространство и время проживаются как формы бытия. Длительный процесс работы тонкой колонковой кистью подобен медитативной практике. Сквозь зримое Элиде Кабасси идет к Невидимому. Должно быть, поэтому некоторые пластические особенности живописи современного итальянского мастера во многом родственны тем, что канонически присущи древнерусской иконе – ее основного ориентира в последние годы.
В раннем творчестве Элиде Кабасси человек, лишенный лица – личного жеста, облика – являет собой страдательное начало в агрессивном и расколотом пространстве, сгусток материи в стихии бытия. «Погибшие поколения» двигаются потоками по кругам дантевского ада, прорываются сквозь мгновения, как сквозь преграды. Но «там, где каждый найдет лицо и имя Другого, он найдет и себя самого», – говорит  художник. В этом устремлении к Другому, в чьем лице открывается Иное (Невидимое), заключена надежда на преодоление  разрушительных сил истории.
Лицо присутствует – в неповторимых чертах человека. В то же время, Лицо требует труда всматривания, ускользая от торопливого взгляда. Портреты Элиде существуют на грани между индивидуальным и идеальным: охраняя персональность они, вместе с тем, призваны выявить глубинную суть человека, соединенную со всем человеческим родом и обращенную к образу божественному. Э.Кабасси достигает сосредоточенной простоты образа человека – обладающего  центром, а потому цельностью. Линия контура выравнивает очертания фигуры, сглаживая (уничтожая) все лишнее и спаивая ее в единую, подобную стволу дерева, форму. Она как будто нащупывает и стремится зафиксировать собственные границы существа, для которого это является первым порогом на пути к миру и к себе самому. В то же время, граница достаточно тонка, чтобы  выявить принадлежность фигуры свету, из которого она появилась и которым пронизана. Живопись способна на своей поверхности проявить такое состояние человека, более того, показать его движение, в котором время экзистенциальное не подчиняется времени внешнему и прекращается история насилия. Примечательно, что лицо впервые появляется в многофигурных композициях, в которых поток людей явлен как единство множества, а не «эгоистический плюрализм», о котором говорил Э.Левинас.
Параллельно в живописи Э.Кабасси происходил поиск другого приближения к Лицу – к тому, что, по определению Э.Левинаса, «нельзя увидеть». Это попытка выйти за пределы «фасада» формы, обозначить предел как таковой. Фигура предстает как единая черта, стержень, у которого все внешнее отсечено. Человек становится струной, вибрирующей от соприкосновения с миром – щелью, гранью,  границей между  бытием и Иным. Черта также указывает на того, Другого, кто присутствует во всех без исключения работах Элиде. Он всегда впереди, он бесконечно вызывает в нас желание быть достигнутым, и мы идем к нему, преодолевая все новые пороги – плоскости, пласты пространства и времени.
Умаление фигуры как будто позволило развиваться пространственности. Постепенно живопись у Элиде Кабасси подходит к своему пределу – плоскости картины (как ее собственной границе по отношению к нашему пространству). При этом поверхность холста оказывается способной к восприятию состояния мира, как будто становясь его «кожей».  Она может быть иссечена и вспорота, реагируя на боль, которую может испытывать не только человек, но вся материя вокруг него. Так, серия работ абстрактного характера с показательными названиями «Щель», «Раненое небо», «Убегающие тучи» была написана в год, когда началась война в Чечне. Но утончившись, став прозрачной и зернистой, живописная ткань также обретает способность пропустить сквозь себя свет, который «сочится», пронизывает плоскость картины и обращает ее в бесконечную глубину.
В последние годы Элиде Кабасси работает над особой формой геометрической абстракции, ближайшую аналогию которой можно найти в «иературах» Михаила Шварцмана. Сквозная и подвижная система полей представляет собой проекцию того пространства, которое угадывается во взгляде человека, – образом его невидимого Лица, его «внутреннего храма». Этот храм – кочевой, и он открыт всему. Но срединная ось и линия опоры существуют неизменно. Тяги и контуры этой зыбкой и проницаемой конструкции подобны сетям. Не такое ли соединение открытости и четкости каркаса может стать способом «уловить» бесконечное в конечной форме?
Точно так же происходит колебание от мгновения к длительности. Храм уже существует, доступный скорее не взгляду (глаза только угадывают его очертания), а внутреннему зрению. Но он еще творится – ежеминутно и непрестанно. Наслоение поверхностей в картинах Элиде как будто являет само рождение времени, поскольку фиксирует мгновения, каждое из которых, по словам Левинаса, суть «остановка, таящая в себе событие». Новый слой обещает нечто более ясное, и суть цельного образа состоит в передаче этого бесконечного устремления – к Невидимому. Движение, которое в ранние годы представлялось художнику преодолением преград, становится прохождением – порогов бытия.
Пространство этой живописи полно молчания. Ее сосредоточенная тишина готовит встречу и разговор: художника со зрителем, человека с человеком – и с тем пространством смысла, которое является на поверхности, обретая бытие – и обращая к самому бытию. Эта живопись открывается зрителю – и вопрошает, ожидая ответа, потому что она становится порогом только для идущего: Иное сквозит в ней в ту меру, в какую мы можем его желать. И она рождает в нас это желание, предлагая совершить усилие смотрения и раскрывая саму способность видеть».
Ирина Музыка, 2003 г.
«Пространство мегаполиса стирает черты личности и формирует собственную этику, нормы которой не предусматривают рефлексии и не предполагают времени для самоопределения в невидимой реальности. Само существование нематериального мира оказывается исключено из понятийного словаря новой системы ценностей. Предлагаемая тема выставки, кажется в таком контексте неуместной, излишне претенциозной.
«Желание невидимого может быть определением стремлений Элиде Кабасси, как личности, как художника. Пытаясь освободиться от случайностей, ее живопись находится в меньшинстве искусства, принципиального в своей асоциальной, вневременной позиции.
Настоящая выставка – первая полная ретроспектива художницы за пятнадцать лет работы. Выпускница Флорентийской Академии Изящных Искусств, Элиде постоянно живет в России с 1993 года. Вслед за Италией Россия становится для нее одной из главных художественных характеристик. Говоря о влиянии на формирование изобразительного языка, по признанию самой художницы, обычно упоминают Леонардо да Винчи и Андрея Рублева, главных представителей направлений, к которым тяготеет эта живопись. Однако формирование под их влиянием стоит, скорее всего, за воздействием живописного воплощения универсализма этих людей.
«Пространство мегаполиса стирает черты личности и формирует собственную этику, нормы которой не предусматривают рефлексии и не предполагают времени для самоопределения в невидимой реальности. Само существование нематериального мира оказывается исключено из понятийного словаря новой системы ценностей. Предлагаемая тема выставки, кажется в таком контексте неуместной, излишне претенциозной.
«Желание невидимого может быть определением стремлений Элиде Кабасси, как личности, как художника. Пытаясь освободиться от случайностей, ее живопись находится в меньшинстве искусства, принципиального в своей асоциальной, вневременной позиции.
Настоящая выставка – первая полная ретроспектива художницы за пятнадцать лет работы. Выпускница Флорентийской Академии Изящных Искусств, Элиде постоянно живет в России с 1993 года. Вслед за Италией Россия становится для нее одной из главных художественных характеристик. Говоря о влиянии на формирование изобразительного языка, по признанию самой художницы, обычно упоминают Леонардо да Винчи и Андрея Рублева, главных представителей направлений, к которым тяготеет эта живопись. Однако формирование под их влиянием стоит, скорее всего, за воздействием живописного воплощения универсализма этих людей.
Полнота и хронологическая последовательность выставки помогают ощутить множество внутренних изменений художницы, понять важные для нее темы».
«Живопись может быть повествованием, передающим событие описательно, почти не делая комментариев, или поражать смотрящего убедительной неожиданностью истолкования сюжета, его вдруг открывающейся пронзительностью. Как возникающие на отражающей поверхности предметы, живописные образы как будто имеют свой характер, независящий от художника, он лишь выбирает их в соответствии со своим стремлением начать монолог или создать для него повод.
Полнота вложенного смысла в молчаливые, направленные внутрь себя картины Элиде Кабасси, уподобляет их содержание символам, предметам невидимого мира. Вобрав множество случайных черт, они создают образ, вмещающий в себя память, смысл и предназначение всего ему предшествующего. В идеальном пространстве знакомых до неузнаваемости пейзажей существуют портреты лучших человеческих состояний, раскрывающиеся в признаках этого пространства. Касаясь только самых важных тем, живописная реальность художницы стремится стать объективной, свободной от условностей места и времени.
Стихотворные строки Осипа Мандельштама, Марины Цветаевой, проявляющиеся на цветной поверхности картин Элиде, возникают как напоминание о том, что эта мысль уже была пережита и озвучена. Краткость поэтической фразы, как и законченный холст, становится результатом ранее пройденного многословия, мысленного и словесного. Ее ясность и открытость соответствует живописному образу, появляющемуся во время работы художника, его автопортрету в момент написания картины.
Как основной закон поэзии – звукосложение, мера состоятельности живописи Элиде – ее светоносность. Будучи сложной по своей структуре, она оставляет ощущение быстрой, легкой работы. В прозрачной зыбкости красок открывается чистота природы изображенного.
Выставка в галерее на Солянке включает в себя большой период работы художницы, более десяти лет. Выпускница Флорентийской Академии изящных искусств, Элиде Кабасси с 1993 года постоянно живет в России.
Очевидные в этой пока единственной для нее ретроспекции изменения художественного языка и внутреннего наполнения работ, отражают все множество этапных и случайных состояний человека. Характеризуя искусство Элиде в общем, можно сказать, что в нем соединились классическое наследие и традиции древнерусского искусства. Но это, скорее, топографические факты биографии. Выставка Элиде – давно заявленное, многообещающее возвращение художника. Как живописца, философа, остро чувствующего человека».
Мария Гадас.