Волошина Л.А.
Окно в живописи в контексте экзистенциального переживания
Окно как феномен восприятия.
Роль окна в нашей жизни велика, но мы так привыкли к нему, что не замечаем его присутствия как чего-то важного в нашей экзистенции. Это хрупкая преграда, которая отделяет нас от другого мира. Иногда этой преграды достаточно, чтобы почувствовать себя защищённым. Там, за окном, проносятся ветры, холод или дождь, а здесь, в пространстве уютного дома тепло, светло и котик на подоконнике. Мы можем сидеть у окна и тогда наш взгляд, и наше настроение соединяют эти два мира, наделяют общим переживанием. А бывает так, что мир за оконной рамой может усилить наше тягостное настроение, или наоборот, изменить к лучшему. При этом всё, что происходит за окном, от нас не зависит, мы только распространяем за его пределы своё мироощущение. Так или иначе, окно является немым свидетелем наших переживаний. Он становится для нас единственным пространством, посредством которого мир нашего дома способен расширяться, открывать дальние перспективы, или просто впускать к нам свет.
Возможность впускать в наши дома свет – главная функция окна. Но так было не всегда. Давняя история этого архитектурного элемента не всегда была связана с такой его функцией. Появление окна как формы и архитектурного элемента связано с появлением на Руси христианства. «Древние славяне проживали в рубленых избах, которые имели очень маленькие, так называемые «окна», это были всего лишь отверстия для того, чтобы дым от натопленной по-чёрному печи выходил на улицу. Такие отверстия делались непосредственно под потолком и по размеру были около 27-35 см в длину и 18 см в ширину. Первым видом окна в России считается «волоковое окно». Оно имело узкую форму, по высоте составляло одно или два бревна, и задвигалось изнутри тонкой доской, бычьим пузырем или кожей»[1]. Христианство изменило представления о человеке, его предназначении. Образ Божественного Света занимает очень важное место в догматике христианства, ведь видимый свет символизирует самого Бога. В наш телесный храм Божественный Свет проникает через глаза. Чаще всего окно в языке и обозначается как то, через что смотрят, как проводник света (ср. рус. «окно», «око»). Связь «окна», «ока» и небесных светил указывает на источники жизнедательного света и одновременно как на небесные окна - «закрылись источники бездны и окна небесные» – (Быт. 8, 2); «ибо окна с небесной высоты растворятся и основания земли потрясутся» (Ис. 24, 18). С этим представлением соотносится и христианская символика окна. Священник Павел Флоренский писал об окне как символическом орудии культуры: «...окно есть окно, поскольку за ним простирается область света, и тогда самое окно, дающее нам свет, есть свет, – не "похоже" на свет, не связывается в субъективной ассоциации с субъективно мыслимым представлением о свете, а есть самый свет, в его онтологическом самотождестве, тот самый свет, неделимый в себе и неотделимый от солнца, что светит во внешнем пространстве»[2]].
Сочинения подвижников веры XIV в. сообщают об особом отношении к окну в пространстве храма. В нём видели посредника между человеком и Богом. «Игра со световыми потоками и лучами была характерна именно для древнерусской архитектуры XIV–XV вв. В XV в. светлость воспринималась как важнейшее достоинство храма, как составная часть его красоты. Именно «светлость» храма очень ценилась заказчиками в конце XVII в. Постепенно это свойство окна, как источника света и как красоты, было усвоено светской архитектурой. «Свет не потерял своей мистической сущности, но его использование стало более рациональным, его понимание стало чуть более земным и техническим. В этом изменении можно видеть влияние идей и практики европейского Ренессанса и барокко. И одновременно это была завершающая стадия средневековой традиции, в которой мистический характер опирался не столько на тексты, сколько на колеблющийся и размытый образ пространства и света в нем»[3] . Подобное отношение к окну мы испытываем, когда видим как свет падает внутрь помещения в виде световых потоков, лучей. Мы любуемся ими и не думаем о том, как они проникли сюда. Свет в своей естественной красоте и жизненной необходимости мы не часто воспринимаем как что-то эстетически прекрасное, а тем более мистическое. Не думаем мы и об окне. Но, что будет, если этот свет убрать? Не думаем мы и об этом. Окно – то, что несёт в наше жилое пространство эту жизненно важную составляющую.
Однако есть область человеческой деятельности, где об этих свойствах окна помнят и широко ими пользуются. Это – искусство. В нём содержится помимо видимого и то невыразимое, что иногда тревожит нас, не давая ответа. Порой, эпизод фильма, строчка стиха, или сюжет картины открывают в нас какие-то створки, какое-то наше окно и туда проникает живительный свет, необходимый нам, чтобы облегчить душу. Искусство рождает не только смыслы, оно дарит человеку высокие чувства эмпатии, катарсиса. Чем мы можем лечить больной дух, как ни духовным же лекарством.
Тема окна очень распространена в разных видах и жанрах литературы и искусства. Писатель может посвящать этой теме целые страницы. «Ведь из всех милых домашних растений, карабкающихся по стенам, цепляющихся за двери и украшающих оконные проёмы, нет более живого, более реального, более реагирующего на свершающиеся в природе изменения, откликающегося на величайшую изменчивость дня и в то же время более неуловимого и неощутимого, чем эта позолоченная ласка солнца, чем эти хрупкие побеги кружевной тени на наших подоконниках – редкая, но возможная при любом времени года флора» - в таких изысканных выражениях описывает игру света и тени на подоконнике Марсель Пруст[4] .
В изобразительном искусстве, даже если окно является единственным персонажем в представленном сюжете, оно всегда будет отражать рефлексию художника. И мы, попадая в пространство картины, либо литературного произведения, мысленно начинаем переживать сходные ощущения. Но попутно, художественный образ будит и в нас самих индивидуальные переживания. Существует целый ряд объектов, устойчиво обладающих “самостоятельным” смыслом в искусстве. Ими служат изображения… окон, картин и др.[5]. Всякое изображение окна имеет свою семантическую окраску, это всегда проявление воли автора, в нем отражаются не только особенности взгляда художника, но и само мировоззрение художника, его время.
Сюжеты с изображением человека и окна, как правило, психологичны, в них часто ощутимо желание художника соединить душевные движения персонажа и среду, представленную за окном. Окно и человек здесь равнозначны и взаимодополняемы.
Мотив окна может быть представлен в картине в следующих вариантах: «окно в интерьере (взаимодействие пространства человеческого дома и внешней среды); окно в экстерьере (окно как знак интимного в общественном); мир через окно (взгляд на окружающий мир сквозь заданные рамки, «трансформированный» мир); окно в метафизическом пространстве (окно как метафора). Каждый из этих типологических вариантов имеет разнообразный спектр смысловых и композиционных нюансов»[6] Оконный проем как архитектурный элемент на картинах художников служит не только фоном или элементом композиции, но и выступает как метафора перемен, надежды, шага в неизвестное. Наиболее распространённым мотивом в искусстве является т.н. мотив «у окна». У окна человек находится как бы одновременно в двух пространствах. Место у окна принадлежит дому и здесь находится человек со своими мыслями. Частым мотивом девы у окна наполнены произведения искусства и литературы. Этот сюжет символичен (ожидания). Глаза вглядываются вдаль, либо в темноту, и пространство за окном уже обретает смысл, в нём обитает человек, которого ждёшь. Через него девица впервые видит своего избранника.
Недавно темною порою,
Когда пустынная луна
Текла туманною стезею,
Я видел - дева у окна
Одна задумчиво сидела,
Дышала в тайном страхе грудь,
Она с волнением глядела
На темный под холмами путь.
Я здесь! - шепнули торопливо.
И дева трепетной рукой
Окно открыла боязливо..».
(А.С. Пушкин. «Окно»)
Появление Онегина в жизни Татьяны связано с ожиданием его у окна. Впоследствии, однако, этот образ приобрел глубокую психологическую окраску, воплотив в себе уединенность, мечтательность героини. Задумчивость у окна – это постоянная ситуация Татьяны Лариной в «Евгении Онегине».
«Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела,
И часто целый день одна
Сидела молча у окна».
( А.С. Пушкин «Евгений Онегин»)
Герой или героиня у окна в состоянии созерцания - сюжет целого ряда романтических картин. Уже в «Евгении Онегине» оборотной стороной мечтательности у окна оказалась скука провинциальной жизни, воплощенная в тривиальных видах «двора, конюшни, кухни и забора». В произведениях 1830-х гг. подобные картины связывались, как правило, с представителями старшего поколения, с их устоявшимся бытом и замкнутостью в домашнем кругу. У окна они читают, вяжут, разглядывают прохожих и гостей, ставят цветы. И это связано не только с назначением окна как источника света. Всегда это взаимодействие с миром. Распространение своего взгляда, настроения на мир за окном. Часто, даже не останавливаясь на увиденном, человек у окна прибывает в своих мыслях, но взгляд ищет пространства, хоть и не осознанно. Какой-то фрагмент действительности может увлечь его, переключить мысли. В искусстве человек у окна - всегда повод поразмышлять об этом человеке, о его мыслях и ощущениях.
Окно как настроение.
Окно в искусстве всегда сообщает нам прямо или опосредованно о настроении картины. Пространство за окном и внутри помещения в живописи могут взаимодействовать, либо противостоять друг другу. Пейзаж за окном сообщает нам о времени суток, времени года. И всегда это пейзаж, воспринятый художником, наделённый его переживанием. Сама природа может быть изображена таким образом, как она воздействует на художника. Часто окно в живописи, как, впрочем, и в реальной жизни, напоминает картину в раме. Эта рама заключает в себе неподвижный сюжет, или движущуюся картину. Мы можем просто полюбоваться видом за окном, как например, в работах Евгении Антиповой (Ил.1) или Бориса Домашникова (Ил.2).
Но при внимательном рассмотрении, мы замечаем, что к пейзажу за окном прибавляется небольшой натюрморт, как правило, размещённый на подоконнике, либо на столе рядом с окном. Это уже принадлежит пространству жилища. А конкретно, той экзистенции, которая человеку является самой близкой. Мы можем видеть здесь домашние цветы, предметы быта, принадлежащие человеку. Все они не случайны. Мы не увидим на подоконнике сваленных в беспорядочную кучу посуды, книг, игрушек, предметов одежды, овощей и фруктов. Здесь представлен натюрморт, который являясь жанром искусства, всегда гармонично оформлен. Он может что-то говорить нам о самом художнике, или о представленном на картине персонаже, но неизменно будет содержать одну важную особенность – красоту.
Красота, как явление многоликое, может быть явлена не только внешней своей стороной, но и внутренним ощущением. В картине Евсея Моисеенко «Натюрморт с веткой цветущей яблони» натюрморт исполняет ведущую партию по отношению к пейзажу за окном (Ил.3). В этой цветущей ветке сосредоточилось всё восхищение художника красотой этого дерева, которое звучит в его работах, как индивидуально переживаемый символ. Об искреннем чувстве художника к этому растению говорит не только виртуозное мастерство, с которым написана эта ветка. Об этом сообщает и то отношение художника к ней, которое мы воочию наблюдаем. У мастера не поднялась рука выбросить даже отломившиеся фрагменты яблоневой ветки, которые бережно расставлены в стопочки. Вид из окна здесь менее выразителен, но и на него передаётся это ощущение нежности, которая разливается повсюду, когда приходит весна, и которую переживает художник.
Натюрморт на окне – не только желание украсить картину, иногда он воспринимается как своеобразная форма защиты. Часто в картинах, где присутствует зимнее окно, мы видим цветы на подоконнике, растения, лук, посаженный в стаканы. Ветка вербы, в натюрмортах символизирует собой не только начало весны. В картине Евсея Моисеенко «Натюрморт с вербой» несколько упругих веточек на подоконнике противостоят холоду за окном (Ил.4). Верба, здесь звучит как христианский символ воскресения. И снова натюрморт на окне противопоставлен пейзажу, но смысл картины раскрывается дальше, под воздействием этого символа.
Роль символа велика в натюрморте, а если в картине присутствует окно, то звучание символа может быть усилено за счёт противопоставления, или наоборот соединения этих двух жанров в одной композиции, как в работе Пименова «Калининград. Дождь» (Ил.5). Здесь опустошённый бокал мужчины и полный женщины, включены в общий замысел картины, в котором открывается история закончившейся любви. За «плачущим» окном видны руины когда-то прекрасного замка. В работе «Ожидание» этого же художника в качестве натюрморта «ожидающий» телефон. Здесь нет человека, его заменяет вещь и эта вещь включена художником в круг человеческого общения. Она ждёт, как ждёт человек на том конце провода, или может быть кто-то, бросивший в отчаянии трубку. И снова «плачущее» окно и серый холодный день за стеклом.
Окно многоэтажки получает дополнительные смыслы. Это связано с тем, что оно часто располагается на высоте. Вид из окна даётся сверху. Окно приобрело экзистенциально тревожную окраску в связи с тем, что пространство за ним выглядит угрожающим, тревожным. Взгляд в окно как мир возможностей преодолевает эту базовую многоэтажную тревожность. В картинах современного художника Алексея Шанина часто присутствует окно. Оно изображено в разное время суток и время года, иногда занимает всю поверхность холста и служит основным элементом картины. Художнику достаточно этого минимализма, чтобы передать индивидуальные переживания и душеные состояния.
Городское окно тоже обладает функцией пропускать свет в помещение, тоже является рамой, в которую заключен пейзаж, но пейзаж этот отличен от деревенских видов. Часто – это однотипные каменные постройки, или просто стена соседнего дома. Урбанистический пейзаж не всегда может содержать в себе позитивное настроение. Но даже в этих однообразных видах, художник может открывать некоторое очарование. И это делает сам человек, распространяя за пределы окна своё настроение. В работах Александра Сорочкина, Ярослава Крестовского можно найти именно такое восприятие города.
В некоторых работах окно может являть собой некий выход в пространство, распространяющееся за пределы дома. Подобную сложную композицию можно встретить в картинах Евсея Моисеенко «День Победы», «Серёжа» (Ил.6). Окна в подобной композиции выступают как некий портал, за которым подразумевается протяженный мир.
Мир за окном как экзистенция, противостоящая миру человеческого жилища
В некоторых живописных и литературных произведениях окно выступает как разъединяющий элемент. Замкнутость и одиночество малого мира еще больше усиливает ощущение одиночества и замкнутости большого мира. Окно может вызывать ощущение преграды, одиночества, несвободы, как например это можно видеть в окнах Дюшана. Марсель Дюшан представил работу Fresh Widow , подразумевая вдов солдат Первой мировой войны: это двойные двери, называемые «французским окном», стекла в которых заделаны черной кожей. Дюшан отказался от взгляда на мир за пределами окна, как бы провозглашая непознаваемость бытия. В картинах Рене Магритта окна часто выходят на глухую стену. В творчестве Эдварда Хоппера человек располагается перед окном, за которым мир представляет собой безжизненное пространство, либо непроницаемую темноту ночи. В соотнесении с человеком, находящимся в светлом помещении, это пространство кажется ещё более пугающим. Часто это ощущение усиливается неуютным, нелюдимым интерьером, в котором изображён человек. Одиночество всегда было важнейшей темой в творчестве Хоппера, картина «Автомат» – один из лучших тому примеров (Ил.7).
Каждое окно - это своеобразный портал в иной мир. Как бы наш взгляд не концентрировался на том, что происходит внутри помещения, мы так или иначе устремляемся за пределы окна. Темнота всегда представляется нашему глазу как что-то противостоящее миру внутри жилища. Однако и темнота в данном случае может ощущаться по-разному: она может быть пугающей, либо пустой, безлюдной, а может, напротив, сообщать дополнительный уют интерьеру. Конечно, в искусстве все эти сюжеты наделены особым смыслом и соответствующим ему настроением. В работе К. С. Петрова-Водкина «Тревога» весь первый план занят жилищем, а окно представлено небольшим фрагментом (Ил.8). И всё же именно этот непроницаемый прямоугольник рамы создаёт настроение тревоги, как за счёт противопоставления этой непроглядности светлому пространству комнаты, так и за счёт включенности окна в общую композицию. Весь сюжет картины развивается от этого окна, в темноту которого усиленно вглядывается мужчина, это настроение тревоги начинается именно здесь, и дальше распространяется на всех членов семьи, включая даже предметный мир (куколка в руке девочки). В картине Ксении Истомар, напротив, ночное окно не вызывает тревоги, за его обширной рамой виднеется тёмный сад с серпиком луны над ним. Мир жилища со спящим человеком и тёплым светом торшера на фоне вида за окном кажется ещё уютнее.
В работах московского художника Алексея Шанина окно почти всегда является частью замысла, и отражает настроение самого художника. В картине «Ночь. Город» наиболее тёмным пространством является сама комната, а не город за окном (Ил.9). Вид сверкающей огнями ночной Москвы наделяет и пространство комнаты каким-то волшебным настроением. Словно кто-то смотрит из окна на сказочный замок. В картине ощутима мягкая тишина, которую не хочется нарушать. Не только ночь за окном может вызывать экзистенциальные ощущения тревоги, одиночества, безысходности. Для работы «Танец» из цикла «Город» А. Шаниным выбрана серая гамма. В соединении с непроницаемостью стекла и маленькой фигуркой манекена, картина вызывает тягостное ощущение одиночества и безысходности.
Тёмная гамма в соединении с тусклым светом уличных фонарей в картинах Ирины Бируля создаёт образ Петербурга, воспетый поэзией декаданса. Здесь нет человека, окно представлено как переживание экзистенциального одиночества, бесприютности. Это, как правило, окна старых петербургских доходных домов. Здесь главный персонаж не человек, а именно окно, которое многое повидало. Оно выступает метафорой города, часто скрытого, мистически тревожного. Картины несут в себе это ощущение экзистенциальной настороженности, неуютности.
Похожее настроение содержат в себе работы фотохудожника Александра Скибицкого. В них появляется человек у окна. Но этот человек, как правило, не имеет индивидуальной характеристики. Подобно призраку, растворяющемуся в неясном свете вечернего освещения, он служит в основном тому же, - передаче особого экзистенциального состояния (Ил.10). Здесь нет эстетики, присущей работам Ирины Бируля. Человек у Александра Скибицкого – обитатель мрачных урбанистических пространств. И если картины Ирины Бируля можно дополнить текстами Блока, или Брюсова, то фотоработы Скибицкого это проза Достоевского.
Интересно пространство за окном в картинах, где человек обращён к окну спиной. Мир за окном ему в данный момент не интересен, но художник уделяет внимание окну, и мы не можем его не заметить, поддаваясь заданному картиной ощущению. Так, в работах Виктора Попкова окно часто является элементом, который визуально не интересен, или малоинтересен персонажам. Однако, при внимательном рассмотрении, отмечаешь взаимосвязь между человеком и миром за окном. Чаще всего, это две взаимно дополняющие друг друга реальности, как в картине «Одна» (Ил.11). У Сергея Кичко в портрете Евсея Моисеенко человек и мир за окном также взаимодействуют. Чаще всего это ощущение взаимодействия на уровне иногда даже подсознательного достигается за счёт использования символики.
Окно в традиционном искусстве
Христианство дало окну новое толкование, в корне отличающееся от языческого. Древнеславянское слово «око» и термин «окно» в русском, болгарском, чешском, польском языках имеют общий корень. Но такое представление об окне сложилось не сразу. Этому предшествовала языческая история окна, которая до сих пор живёт в народном фольклоре и подсознательно пробуждает в нас мифотворчество. Сложная символическая семантика окна непосредственно связана с представлениями о жизни и смерти.
В.Н. Топоров, выделял следующие аспекты окна: 1. «окно как образ ясности, сверхвидимости, понимаемой как высшее знание, мудрость, которые позволяют установить связь Я, человека, его души с солнцем, небесными светилами, пантеистическими началами мироздания, природы, с богом» (место молитвы, созерцания и просветления); 2. «окно – одно из важных условий любовного свидания, демонстрации женщиной своих прелестей» (связано с культом плодородия и сюжетами похищения из окна); 3. «око-окно» (мотивы всевидимости, демонстрации, обзора)»[7]. Окно в языческом мире использовали в обрядах окликания младенцев, и при лечении младенческих заболеваний. Связь “новорожденный - окно - судьба - бог” прослеживается в русском поверье, которое гласит о том, что когда родится человек, Господь велит прорубить окошко в небе и посадить к нему ангела-хранителя. Люди думают, что это звезда сияет на небе. А когда человек умирает, окно закрывается и звезда пропадает.
Через окно осуществлялась и связь с миром мертвых. Окно как нерегламентированный вход в дом, согласно мифопоэтической традиции, используется нечистой силой и смертью. Отчасти поэтому окна первоначально выходят внутрь, во двор; обращённые же наружу, они с целью усиления безопасности жилища нередко окружаются магической резьбой, орнаментом и т. п.
До сих пор живут в народе представления, что птицы, принося вести из мира мертвых, садятся на окно или стучатся в него. В поминальных обрядах главными действующими лицами являлись души покойников, именно они приходят из загробного мира и смотрят в окно снаружи дома. Душа стремится через окно проникнуть в дом и удостовериться, что поминальный обряд проведён правильно. На окно ставят поминальные кушанья.
В дальнейшем обрядовые формы забывались, но сохранили свою семиотическую значимость. Дом в рамках фольклорно-мифологических представлений является центром мироздания, по отношению к человеку. Принадлежа космосу, дом выступает частью внешнего природно-стихийного пространства, а являясь принадлежностью человека, воплощает «свое», окультуренное пространство, где стихии покоряются человеку [9]. Неслучайно верх дома украшался символикой в виде птицы, или конька, связанных семантически с движением солнца. Символическое членение двух других ярусов дома свидетельствует о двух противоположных мирах живых и мертвых. При этом особое внимание уделяется нижней границе. Различные духи или мифические существа, согласно фольклору, также обитают в подполье. Подобное членение дома напоминает структурно мировое древо, где каждая его часть соответствует определенной области мироздания. Дом это еще и место совершения обрядов. В восточнославянском жилище строго регламентировалось расположение окон и дверей в соответствии со сторонами света. Подобная структурированность вносила в семантику окна отсылки к солнцу, теплу, космическому «верху», здесь располагался красный угол и совершались молитвы. Дверь, возле которой помещалась печь, была выходом в сферу «холода» и хтонических природных стихий, через нее осуществлялась коммуникация с людьми и взаимодействие с миром мертвых [10]. Дверь и окно это и способ контактирования с миром. Окно в фольклорных представлениях фигурирует в основном в заградительной функции, в магической обрядности, препятствующей нежелательному проникновению в дом. Это заговоры, заклинания, обереги, спасающие от враждебных существ и сил [11].
С заградительной функцией связано украшение окон наличниками, которые в русских домах всегда были не только эстетическим элементом, но и оберегали дом от проникновения в него «тьмы и навьев». Главными обережными символами были космогонические и изображающие природные силы образы. В дальнейшем к этой языческой символике добавилась христианская. Часто солнце изображалось на наличниках в виде коловорота и тут же присутствовал равносторонний крест. Наличники щедро украшались и зооморфными персонажами и мифологическими, всё с той же целью – защитить границы дома. «Украшение окна извне, включая колонны, столбики по бокам окна, навесы, навершия, антропоморфные и зооморфные элементы (стражи окна, львиные головы, маски и т. п.) тесно связывают окно с такими сакрально и мифологически отмеченными местами, как трон или царское место, епископская кафедра, эдикул, ложа и т. п.»
Традиционное искусство сохранило, хотя и уже в искажённом виде, отголоски этой языческой истории окна. Но будучи искажёнными и даже забытыми, эти символы живут в искусстве и литературе и оказывают на нас глубинное воздействие. Это и связь с фольклором, сказкой, которые влияют на мировоззрение человека уже с раннего детства. И мы можем наблюдать подобные мифические окна в литературе. Через них прилетают к девицам их возлюбленные в виде птиц («Финист Ясен Сокол»), либо в виде дракона («Сказание о Петре и Февронии муромских»). У окна в ожидании добра молодца сидит Елена Прекрасная. Через окно убегает Маша от медведей. Из окна лисица похищает петушка (символика солнца). На окошке лежит колобок в одноимённой сказке. Таких примеров можно привести множество, и в их начальном варианте будет присутствовать это представление об окне, как элементе забытого обряда. Без окон только избушка Бабы-яги, в ней одна дверь, которая впускает гостя после произнесения заклинания - «встань к лесу задом, а ко мне передом». Символизируя собой переход в иной мир, избушка не нуждается в окнах.
«Этот образ не только сохраняет основные черты, прослеживаемые на материале архаичных по типу источников (миф, ритуал, ритуализированное поведение, фольклор), но и значительно углубляет свою символическую структуру и предлагает новые варианты его использования на материале художественной литературы»[13]. Окно как образ, наделённый подобным мифопоэтическим содержанием, широко представлено в сюжетах, которые обращаются к традиционному искусству, либо в самом традиционном искусстве. И эти сюжеты зачастую появляются у художника на подсознательном уровне.
Символы в искусстве, как и в художественной литературе, очень живучи, удачно включённые в композицию, они наделяют художественный образ силой архетипа. Картина Сергея Руднева «Весенняя память» насыщена символикой (Ил.12). Центр полотна занимает изображение окна. Оно существует отдельно, вне стены дома. Это явный символ, который интересен художнику именно в его глубинном мифологическом содержании. Потому что здесь происходит то, о чём знал наш древний предок – сообщение через окно двух миров. Изображён собирательный образ русского воина, погибшего в войну. Он влетает в окно подобно птице, не зря Руднев изобразил его крылатым. Перед окном небольшой натюрморт, который интересен тем, что в нём заключено это единство сознательного и подсознательного. Художник, зная о натюрмортах стиля ванитас, изображает здесь череп, как символ смерти. Здесь же горит свеча, как атрибут христианского культа. Да и череп в христианской традиции воспринимается уже как знак победы над смертью, т.н. ветхий Адам, за которого Христос принёс себя в жертву. Языческое подсознательное и христианское сознательное соединились в данном сюжете, который переживается художником, как личная история. То же мы можем наблюдать и в другой картине Руднева «Медовый Спас», где натюрморт с атрибутами этого праздника дополняется фигуркой сирина на окне.
Современная художница Марина Фазанова часто использует мотив окна в подобном же содержании. Сказка вплетается в реальность в картине «Сирин, Алконост, Гамаюн - птицы древнейших легенд и сказаний». Осенний сад за окном её дома стал для художницы местом обитания волшебных птиц, которые прилетают сюда полакомиться яблочком. И молодая женщина посвящена в эту их общую тайну. Здесь присутствует и то представление о женщине, как существе близком природе, облечённом тайным знанием.
Окно, как носитель мифопоэтического содержания, продолжает органично жить в сказках и мифах, традиционном искусстве. И в этом художественном пространстве образ окна часто сохраняет всю полноту своего воздействия на нас. В иллюстрации оно должно быть именно таким, сохраняющим в себе и свои феноменальные свойства, и то необходимое настроение, которое задано художественным текстом. Как, например, в работах Ольги Ионайтис к сказу П. П. Бажова «Огневушка-поскакушка», где за спинами мальчика и деда изображён вариант старинного волокового окна. Сейчас таких окон уже никто не помнит, но его присутствие здесь создаёт особую атмосферу достоверности происходящего, а сказочного волнения добавляет филин, заглянувший в оконный проём.
Окно и тема детства
Тема детства в искусстве часто использует мотив окна. И здесь окно содержит всё те же смыслы и ощущения, присущие этому образу, но к ним добавляется атмосфера детства. Картины с изображением детей всегда содержат особую красоту, ведь, как правило, в них художники пишут своих детей. Дети точно также участвуют в сюжете «у окна», либо располагаются спиной к окну. Есть сюжеты, где подросток сидит на окне. Дети взрослеют, они отдаляются от родителей. И вот это переживание и одновременно любование красотой своего взрослеющего ребёнка ощутимо в работах Елены Прудниковой, которая построила композицию портретов, включив в них тему окна (Ил.13). «И конечно, окно здесь является определённым символом, той преградой между миром дома, таким родным и надёжным, и внешним миром. Все эти волнения за повзрослевшего ребёнка как раз ощутимы именно благодаря этому окну. Оно расположено на высоте и являет собой прозрачную и хрупкую преграду, за которой в неясных очертаниях простирается город. И видно, что это ещё дети, хоть и повзрослевшие, с котиком на коленях, в смешных детских тапочках»[14]. Пространство окна является для подростка как бы порогом в мир взрослой жизни. Он как будто еще не оторвался от родного гнезда, но уже мечтает о свободе.
Заключение
Называя окно преградой, мы подразумеваем его встроенность в стену, а стена – это что-то крепкое, надёжное. Чем же является на самом деле окно – границей миров, преградой или же пространством, где возможно преодоление, соединение с миром? Вопрос сложный, интересный многозначностью ответов. Человек всегда был элементом какого-либо пространства, и пространство дома казалось ему самым надёжным. Вся история жилища говорит о том, как важна его защитительная функция. Окно – единственный источник естественного света, свидетельство того, что среда нашего обитания не ограничивается стенами дома. Будучи в составе стены, окно уже не является в полной мере границей, а скорее неким пространством, где возможно соединение двух миров.
Богатая семантика окна нашла отражение в искусстве и литературе. Этот мотив столь распространён, что начинаешь понимать всю важность данного объекта в жизни человека, в том числе и как пространства смыслов. Искусство отражает всю эту непростую историю, начавшуюся с окна – участника религиозных ритуалов, и продолжающуюся на протяжении столетий в разных вариациях.
Восприятие искусства во всем богатстве его символов – неотъемлемая часть нашей культурной жизни. Оно украшает жизнь, делает эмоционально тоньше и богаче наше миросозерцание. Роль окна в искусстве велика, как велика роль символа. И пусть история окна в жизни человека не такая уж и древняя, но она, несомненно, отражает важнейшую способность человека к пространственному мышлению. Способность ощущать себя частью великого пространства мироздания.
___________________________________
Примечания:
[1] Клешнина Людмила . Онтология окна. – URL: https://lib.rmvoz.ru/bigzal/ontologiya-okna)
[2] Флоренский П. Иконостас. Избранные труды по искусству / П.Флоренский. – Санкт-Петербург, 1993. – С.43.
[3] Седов В.В. Проблема окна в древнерусской архитектуре / В.В. Серов // Иеротопия огня и света в культуре византийского мира. – URL: https://www.academia.edu/24049836/
[4] Пруст Марсель. Заметки об искусстве и литературной критике / Марсель Пруст. – Москва: РИПОЛ классик, 2018. – С.231
[5] Кондратьев Е. А. Художественная деталь и целое: структурные и исторические вариации / Е.А. Кондратьев. - Москва: Индрик, 2010.
[6] Аминова Н.Р. Типология мотива окна в русской живописи XX век. - Научное мнение .- № 5 (2015). – С.141.
[7] Болотникова О.Н. Семантика и функции двери и окна в художественном мире Н.В. Гоголя : дисс.канд.филол. наук / О.Н. Болотникова. – Томск, 2016. - С.31
[8] Топоров В.Н.. Окно. Энциклопедия мифологии . – URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_myphology/3421/ОКНО
[9] Болотникова О.Н. Семантика и функции двери и окна в художественном мире Н.В. Гоголя : дисс.канд.филол. наук / О.Н. Болотникова. – Томск, 2016.
[10] Мороз А.Б. Божница и окно: семиотические параллели / А.Б Мороз // Слово и культура. - Москва, 1998. Т. 2. - С.114-125.
[11] Болотникова О.Н. Семантика и функции двери и окна в художественном мире Н.В. Гоголя : дисс.канд.филол. наук / О.Н. Болотникова. – Томск, 2016.
[12] Топоров В.Н.. Окно. Энциклопедия мифологии . – URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_myphology/3421/ОКНО
[13] Топоров В.Н. К символике окна в мифологической традиции / В.Н. Топоров. – 1984. - С.180
[14] Волошина Л.А. Детский портрет / Л.А. Волошина // Психологическая газета. – 1.06. 2024. – URL: https://psy.su/feed/12178/