24 апреля – день рождения Нины Александровны Дмитриевой

Врубелевские страницы дневника Н.А. Дмитриевой. 3 часть

Н.А Дмитриева
(24 апреля1917- 21 февраля 2003)

Встреча с Ф.А.Усольцевым.

Заключительный фрагмент из «врубелевских» дневниковых записей Нины Александровны Дмитриевой (июль-август 1945 года), описывающих сбор материалов к диссертации о творчестве Врубеля, связан уже с Москвой, а не с Киевом.

(1-2 части –«Киевский Врубель» см. Публикации на сайте АИС: Членова С.Ф)

В Москве в ветхом домике в районе Петровского парка доживал свой век Фёдор Арсеньевич Усольцев (1863-1947), знаменитый врач-психиатр, в 1903 году основавший здесь (тогда это -- окрестности Москвы) частную лечебницу для душевнобольных. Он предпочитал называть её «санаторией», и, действительно, пациенты чувствовали себя гостями семьи Усольцевых (его первая жена, Вера Александровна, имела медицинское и музыкальное образование). В эту лечебницу в начале 1904 года был помещён почти умирающий Врубель. Он был довольно скоро «воскрешен» Усольцевым, уехал в Петербург и плодотворно там работал, но весной 1905 года недуг снова дал о себе знать и Усольцев увёз его в свою «санаторию», где вновь «ожививший» Врубель много рисовал.

29 августа я была у доктора Усольцева, лечившего Врубеля. Он живёт в  маленьком ветхом домике – кругом была когда-то роща, теперь её повырубили, строят какие-то лечебные заведения, грязно, что-то вроде пустыря.
Старику уже 83 года, он недавно ослеп и ещё не привык к этому. С охотой разговаривает, но о Врубеле, видимо, не очень уж много помнит.
Начал с изложения своих взглядов на искусство: есть видимый и ощущаемый мир, но за ним есть ещё неощущаемый, а умопостигаемый – истинный мир, сущность вещей. Художник улавливает эту сущность. Показывает скрытую красоту мира. Врубель сам считал, что художник, чтобы быть в силах и вправе «творить», создавать нечто, должен стать  полным хозяином в мире видимостей. Когда он в совершенстве овладеет его формами, то может отдаваться вободному творчеству, быть как бы богом. Когда же он чувствовал, что «призма» его потускнела (это из писем), то опять обращался к точному копированию природы, делал массу этюдов, запечатлевая её детали и элементы.
В законченных своих вещах Врубель, как говорит Усольцев, всегда давал стилизацию и орнамент, причём это не в смысле какого-нибудь формализма. Портрет самого Усольцева необычайно реален, характерен – с совершенно живыми гипнотизирующими, как бы пылающими глазами (он лечил гипнозом своих больных) – и в то же время стилизован, – его галстук,курчавые волосы, самые штрихи, строящие форму, образуют как бы причудливый и изысканный орнамент. То же в превосходном портрете его младшего брата.

Врубель с папироской

В комнате висит автопортрет Врубеля с папиросой, портрет первой жены Усольцева (на этом портрете три руки). Папироса на автопортрете вклеена, но это совсем незаметно.
Пейзаж с первым снегом и воронами на чёрных ветках (которые тоже образуют сложный узор)— с надписью «Многоуважаемому Фёдору Арсеньевичу Усольцеву от воскресшего Врубеля». Великолепный портрет Усольцева на фоне иконы. Лицо не окончено, но с ошеломляющей маэстрией написана икона. На обороте—несколько таинственных ликов, складки –и загадочная надпись по-французски, которую мы переписали :  "Durant mes 48 an j'ai perdu completemant l'image (вставка:  surtout les portraits) de personalitée honette, j'ai aquière l'image de l'esprit malin; alors je dois me soumettre à l'esevalage de la discipline des devoirs voir (s?) tous les autres et le comples de l'image de Mon Dieu".( За свои 48 лет я полностью потерял образ честной личности, особенно в портретах, а приобрел образ злого духа; теперь я должен подчиниться строгой обязанности видеть всех других и полноту образа моего Бога—этот перевод приводится в её статье Духовные искания Врубеля в сб. Н.А. Дмитриева В поисках гармонии. Искусствоведческие работы разных лет. М.: Прогресс-Традиция, 2009. С.209.)
Усольцев горячо утверждает, что творчество Врубеля было абсолютно здоровым, даже когда сам он был болен. Он считает, что у Врубеля не было прогрессивного паралича, а был только маниакально-депрессивный психоз, и что его можно было вылечить, что он вылечил бы, если бы жена Врубеля не взяла его от него, под влиянием каких-то сплетен и слухов.

Сирень

«Сирень» Врубель написал под влиянием романса Рахманинова «По утру на заре, по росистой траве, я пойду своё счастье искать».
Сам Усольцев трогателен и что-то в нём уже есть младенческое, хотя ум и ясен. Наводит разговор на философские темы, о материализме и идеализме. Сердится, когда рядом его жена начинает  о чём-нибудь говорить с другими – это ему мешает. «Вот никогда не дадут поговорить.
Люди пришли поговорить об искусстве, а не о вашей ерунде». Жена ему возражает: «Да почему ты не можешь от нас отвлечься – мы о своём, ты о своём. Вот я – когда мне не надо слушать, я и не слышу». Но он так не может. Я вмешалась, говорю: «Это потому, что зрения нет, значит всё сосредоточено на слухе». Он обрадовался, закачал головой, сказал: «Вот
это верно». Грустно смотреть, как он нащупывает рукой стакан, когда пьёт чай. Жена сказала ему: «Бери ещё конфет», он ответил: «да, да,знаю, – и прибавил, – хотел сказать: я же не слепой». У него длинные седые волосы и, вероятно, многолетний халат. До сих пор он очень похож на свой портрет, сделанный Врубелем. Стал разговаривать со своей племянницей (которая и привела нас к нему) и всё говорил, что хочет «повидать» её мать.
Когда-то он был большевиком, очень давно. Теперь настроен примирено. С женой спорит о политике и говорит, что он «левее» её. Говорит: да,вот я дожил до того времени, когда претворяются в жизнь те идеалы,которые вырабатывались в моё время. Правда, они претворяются не совсем так, не в такой форме, как хотелось бы, ну да что ж делать. Главное противоречие: в идеале человеческая личность—это всё, всё во имя её, на деле же она пока ничто, её пожирают, с ней почти не считаются. Мы всё делаем для потомков. Но мы-то ведь не только предки, мы тоже чьи-то потомки,  и наши предки ведь трудились для нас. 
О религии. Рассказал такой эпизод: когда у него, уже при советской власти, была частная лечебница, его донимали разными обследованиями и контролем. Однажды пришла комиссия и один, коммунист, спросил у него:
«Как же это вы, такой учёный, культурный человек, а вот у вас икона висит». Усольцев ответил «Потому-то и весит, что я учёный человек. Я учёный и знаю, что в мире царят законы, что в нём всё закономерно и целесообразно. А раз есть законы, то должен быть и законодатель».
Меня он спросил, сколько мне лет.
—28
–А голос у вас совсем детский. И судя по тембру его, и лексика детская, т.е. не в смысле детскости, инфантильности, а   в смысле душевной чистоты, идеализма.
Жена лет на 25 моложе его, ещё бодрая, очень полная, но более скептически и трезво настроена. Она из крестьян. С досадой говорила о том, сколько у них пропало за эвакуацию. Показывала очень красивую японскую ширму: тигр и дракон, вышивка по шёлку.

Портрет Ф.А.Усольцева на фоне иконы 1903-1904)

Портрет В.А.Усольцевой 1905

Зимний пейзаж с воронами 1904-1905