ВПИСАЛСЯ В КРИВУЮ ПРОГРЕССА

21 сентября первому директору Нальчикского колледжа дизайна Артуру Мугазовичу Горшокову исполнилось бы 60 лет. Он трагически ушел из жизни еще молодым, не успев реализовать многие свои планы и мечты.

Артур Горшоков не имел специального дизайнерского образования (по крайней мере, на уровне вуза), но в силу природного дара, сочетающего художест­венный талант со способностями к точным наукам, инициативности, а точнее, одержимости, он создал собст­венную концепцию развития дизайна в Кабардино-Бал­карии. Это совершенно новое для своего времени направление в культуре республики, да и в Российской Федерации, А. Горшоков обогатил новыми идеями. В этом смысле ему не отка­жешь ни в смелости, ни в профессионализме, ни в уме­нии одинаково успешно выступать в различных ипоста­сях: дизайнера-практика и теоретика, руководителя на­учного учреждения и педагога. Поскольку Артур Мугазович принадлежал к числу людей не только мыслящих, но и умеющих реализовать свои идеи, успех его детища — колледжа дизайна — сомнений у него не вызывал.

Если многие столицы северо-кавказских республик обзавелись собственными художественными училищами сравнительно давно, то в Кабардино-Балкарии ничего подобного не было. И нужно было иметь большую сме­лость и мужество, чтобы решиться на непростой шаг, такой, как организация в Нальчике, в провинциальном городе, колледжа дизайна.

Увлечению дизайном предшествовало серьезное изу­чение физики. По окончании КБГУ Артур Горшоков поступил в аспирантуру Московского инженерно-физического института. И если интерес к искусству и раньше не был ему чужд, то в Москве он и вовсе был захвачен водово­ротом творческой жизни. Он начал посещать многочис­ленные неформальные объединения дизайнеров, архи­текторов, артистов, активно участвуя в жарких спорах и дискуссиях. Одновременно аспирант занялся и художест­венным творчеством.

Наверное, это судьба, как не раз вспоминал А. Горшоков, что в 80-е годы во время учебы в аспирантуре его соседом по квартире оказался художник, который обучил его миниатюрной живописи. К дизайну же он приобщился, по­сещая школу дизайна при Московском доме науки и техники. Тогда и пришла ему в голову мысль, так сказать, привить эстетику дизайна к художественному древу Ка­бардино-Балкарии. Но это случилось позже. А пока он с головой окунул­ся в культурную жизнь столицы, где каждый день сулил ему новые открытия. Здесь он познакомился и сблизил­ся со многими интересными и даже выдающимися лич­ностями, которые оказали огромное влияние на его интеллектуальное и духовное развитие.

Вращаясь в литературных, артистических, художест­венных кругах, он приобрел не только много друзей, единомышленников, но и откровенных антиподов, обще­ние с которыми доставляло ему истинное наслаждение. С большой теплотой и волнением он вспоминал встречи с крупным теоретиком литературы Вахушти Котетешвили. Он был одним из самых активных участников извест­ных событий в Грузии в 1979 г., благодаря которым гру­зинский язык был сохранен как государственный. В Ли­тературном институте он читал лекции по герменевтике. Его отличали живой, острый, философски направленный ум, страсть к спорам. Горшоков дискутировал с ним до хрипоты. Касались они и политических проблем, связанных, в частности, с Абхазией. Это было еще в 80-е гг., задолго до грузино-абхазского конфликта.

        Их дружбу питала общая любовь к творчеству Германа Гессе, кумира Горшокова. Вахушти ознакомил его с рецензией на одно из произведений выдающегося немецкого писа­теля, в то время считавшегося не очень желательным для советских читателей. Его знаменитый интеллектуальный роман «Игра в бисер» воспринимался А. Горшоковым как верх совершенства литературного мастерства. Он часа­ми говорил об особенностях его содержания, стиля, язы­ка. Именно чтение «Игры в бисер» натолкнуло его на мысль о развитии культур не по принципу их объедине­ния по общим признакам, а по принципу мозаичности, когда каждая из них развивается автономно, но все они как бы нанизываются на одну ниточку, как бисер. Мощным толчком для его духовного развития послужили и посещение выставок, организо­ванных представителями андеграунда, и дискуссии, про­ходившие в курилке (так называемом «Пушкинском клубе») библиотеки им. Ленина, в общем, вся культур­ная жизнь Москвы, которую он жадно впитывал в себя.

Возвращаясь в Нальчик, молодой человек лелеял надежду найти здесь соответствующую почву для рас­пространения идей дизайна. Одна за другой потянулись думы о том, как воплотить в жизнь свою мечту о при­общении нальчан к новому виду творчества. Перво­начальная попытка организовать при КБГУ курсы по дизайну потерпела неудачу. Тогда он решил заняться практической деятельностью, открыв собственное малое предприятие, куда собирался пригласить нескольких профессионалов-дизайнеров. Одновременно он пытался распространять знания о художественном конструирова­нии среди кружковцев городской станции юных техни­ков. Возможно, что все бы осталось на этом уровне, если бы не встреча в 1990 г. с тогдашним министром народного образова­ния КБР Хажисмелем Гисовичем Тхагапсоевым, которая открыла перед ним новые перспективы.

Случается так, что незнакомые друг другу люди вдруг оказываются пленниками одной и той же идеи, которой долго мучаются, но не могут реализовать в оди­ночку. Такое произошло с Хажисмелем Гисовичем Тха­гапсоевым и Артуром Мугазовичем Горшоковым. Есть, наверно, в жизни провидение, если два человека, горев­шие одним желанием — распространить в республике идеи дизайна, сумели найти друг друга и сделали одно общее полезное дело — открыли колледж дизайна.

– Это был необыкновенно талантливый, одухотво­ренный художник, – вспоминает Хажисмель Гисович. – Его отличал тонкий, изысканный вкус. В то же время это был очень хрупкий, легко ранимый человек. Наше знакомство состоялось в 1990 г. у меня в кабинете. Он пришел ко мне с просьбой помочь ему реализовать на практике свои дизайнерские задумки, выполнив оформ­ление одного из образовательных учреждений. А. Горшоков произвел на меня столь ошеломляющее впечатление, что вскоре я предложил ему возглавить ПТУ-2, но он оби­делся. Я понял, что его отказ связан с тем, что в адми­нистративной работе он видел помеху творчеству. И только позже мне с трудом удалось убедить его стать директором училища, которое в ближайшей перспекти­ве преобразовывалось в колледж дизайна. Увлекшись дизайном еще в 60-е гг., я собрал по нему огромный материал, который и передал Горшокову.

Так ПТУ-2, переживавшее, как и вся система совет­ского профтехобразования, глубокий кризис, было пре­образовано в колледж дизайна. Проект его реорганиза­ции был составлен Горшоковым совместно с X. Г. Тхагапсоевым. Нальчикский колледж дизайна стал первым в хроно­логическом порядке учебным заведением, ведущим под­готовку тогда еще редких у нас специалистов. Сегодня же спрос на них немалый.

Наверное, не так уж много романтических натур, обладающих в то же время такой настойчивостью, целе­устремленностью и терпением, как Горшоков. Но именно такое неожиданное сочетание черт характера помогло ему решить главную в своей жизни задачу — основать Нальчикский колледж дизайна, которому решением Ученого совета КБГУ 23 декабря 2016 года было присвоено имя А.М. Горшокова.

                                                                                       Жаухар Аппаева