Тициановские «Венера Урбинская» и «Портрет неизвестного с серыми глазами», «Богоматерь Донская» Феофана Грека и «Распятие» Дионисия, пейзажи Сезанна и Ван Гога – что общего между этими произведениями, созданными мастерами разных эпох и направлений? Здесь нет ни тематического, ни жанрового единства, не говоря уже о том, что само сведение в один ряд светской живописи и храмовых икон (правда, ставших ныне музейными экспонатами) вызывает немало вопросов.
Но мы бы вряд ли удивились, встретив эти произведения в общей экспозиции какого-либо крупного музея. Напротив, в перечислении главных впечатлений о такой экспозиции именно они могли бы стать ориентирами самого высокого художественного качества: каждое в своем особом направлении и все вместе – раздвигая наши горизонты в познании полноты и глубины искусства живописи.

Именно поразительное качество этого искусства захватывает наш взгляд даже в скромных пейзажах Сезанна и Ван Гога: эти полотна исключительно своими живописными достоинствами создают внутренний масштаб, сопоставимый с крупнейшими монументальными произведениями. Но эти работы представляют особую сложность для осознания значительности их содержания. Ведь сюжет иконы сразу вводит зрителя в тему образа, предметная ситуация аллегорической картины ведет его чуть более замысловатым, но по сути аналогичным сюжетным путем. Наконец, в портрете образ строится вокруг представленного персонажа. В пейзаже, как и в натюрморте, сюжет почти исчезает, и путь к образу вроде бы теряется. Но именно в этот момент перед зрителем открывается иной путь погружения в картину – рассмотрение не столько предметной, сколько ее живописной композиции, открытия внутреннего мира художественной формы.

Впрочем, во всех далее рассматриваемых нами картинах и иконах художественная форма достигает удивительной содержательной наполненности и чистоты звучания. Она дает глазу не просто длительную, а, наверное, бесконечную возможность для созерцания, погружения в собственный мир произведения.

Понятие художественного качества имеет не столько теоретический, сколько практически выявляемый смысл. О художественном качестве произведений трудно говорить вообще, но его всегда интересно обнаруживать и рассматривать на конкретных примерах. Лучшее место для этого – музей. Всякое качество, в том числе и качество изобразительного искусства, познается в сравнении с некими эталонами, в данном случае – с эталонами живописи. Но и великие произведения раскрывают свое богатство не сразу, всякий раз это творческий поиск самого зрителя, во многом интуитивный, опирающийся на собственный художественный вкус. Среди множества достоинств, коими обладают первоклассные музейные экспозиции, – возможность дать серьезное развитие нашему вкусу. И предлагаемое небольшое знакомство с шестью шедеврами из Флоренции и Москвы служит этой же цели.

Небольшой цикл статей, представленный в книге, принадлежит к не столь частому в современной искусствоведческой литературе жанру. Это не ученые штудии и не классические комментарии по истории искусства, не фундаментальные исследования памятников. Жанр очерков объединенных в книге можно определить как эссеистический. Именно в этом жанре видимо только и возможно было соединить казалось бы никак не связанные между собой рассказы о произведениях Тициана, Феофана Грека и Дионисия, Поля Сезана и Винсента ван Гога.
Жанр эссеистического размышления всегда интересен, ибо он индивидуален, оригинален. В очерках, написанных в духе эссе, раскрывается не только личный взгляд автора, но и его личность, его личное понимание произведений искусства.
Статьи, представленные в сборнике, написаны не академическим искусствоведом, занятым изучением глобальных проблем изобразительного искусства, а музейным сотрудником, искусствоведом-музейщиком. Именно эта профессиональная деятельность автора ярко отобразилась в его небольших статьях, посвященным шедеврам из Флоренции и Москвы.
В чем особенность искусствоведа-музейщика – в особом понимании, отношении к восприятию художественных произведений, воспитанных, прежде всего, ежедневным «общением» с изящными творениями прошлого, ежедневным любованием подлинниками, размышлением над ними. Потому взгляд музейного сотрудника-искусствоведа нередко личностный, самостоятельный, свободный.
Еще одна особенность характерна для музейного сотрудника – это умение рассказать о своем переживании искусства, его понимании, умение передать другому, порой абсолютно неискушенному зрителю, рассматривать произведение искусства, постигать, понимать его логику, наслаждаться искусством.
Представленный в книге цикл статей написан именно таким «музейщиком» М.Ю.Тавьевым – хранителем музейных коллекций, возглавляющим научно-фондовый отдел МГОИМЗ, непосредственно учувствовавшего и участвующего в создании многих выставок. Эта книга – тоже своеобразная выставка. Автор рассказывает о сюжете, композиционном строи произведений, но главное «показывает» читателю особенности живописи через которые открывает путь к пониманию творческой личности мастеров. Рассуждения, впечатления, о которых пишет автор, глубоко личностны с ними можно спорить, но само повествование М.Ю.Тавьева и есть замечательный пример увлекательной «экскурсии», открывающей читателю (зрителю) пути к пониманию искусства, наслаждению чудесными творениями великих мастеров.