Государственный музей А. С. Пушкина
при участии редакции журнала «Наше Наследие» и галереи «Ковчег»
представляет выставку
Алексей Айзенман
К 100-летию со дня рождения художника
«…Если ничего не случится, сразу же, в августе, свежо обежать Садовое кольцо и другие заветные места, поймав и вспомнив намечавшиеся затеи, всколыхнув ход к московским грезам и снам: поэтичные нагромождения утренних и вечерних домов; сумеречные загадочные очарования; страшно преувеличенную лавинность машин (как стадо с огромными «бычками» – автобусами и грузовиками, «коровами» — Чайками и Волгами, и «овечками» — Москвичами и Запорожцами, в неистовом пробеге по ущельям из домов-скал); идеализированную наивную уютность московских дворов; возведенную в замковую торжественную цитадельность домов Старого Арбата; тихую интеллигентность Кропоткинской, ул. Герцена, Воровского, домашность Остоженки...»
при участии редакции журнала «Наше Наследие» и галереи «Ковчег»
представляет выставку
Алексей Айзенман
К 100-летию со дня рождения художника
«…Если ничего не случится, сразу же, в августе, свежо обежать Садовое кольцо и другие заветные места, поймав и вспомнив намечавшиеся затеи, всколыхнув ход к московским грезам и снам: поэтичные нагромождения утренних и вечерних домов; сумеречные загадочные очарования; страшно преувеличенную лавинность машин (как стадо с огромными «бычками» – автобусами и грузовиками, «коровами» — Чайками и Волгами, и «овечками» — Москвичами и Запорожцами, в неистовом пробеге по ущельям из домов-скал); идеализированную наивную уютность московских дворов; возведенную в замковую торжественную цитадельность домов Старого Арбата; тихую интеллигентность Кропоткинской, ул. Герцена, Воровского, домашность Остоженки...»
Автор этих строк Алексей Айзенман – очень московский художник. «Мое излюбленное «лакомство» — это шагать по Москве с папкой, делая наброски, быстрые. Это неутоленная возможность открывания новых для меня пейзажей. Откровенно говоря, мне не так уже хочется объехать земной шар, как успеть обойти Москву, в разных концах которой наверняка «притаились» еще не открытые мною пейзажи».
Он и родился в Москве, это случилось 3 сентября 1918. Отец Семен Борисович Айзенман — юрист по профессии, поэтически одаренный человек, тонко чувствовавший природу. Мать — Ольга Александровна Бари-Айзенман, художник и педагог, ученица Леонида Осиповича Пастернака. В Изотехникуме памяти 1905 года учителем Айзенмана был Николай Петрович Крымов. Теория тона, цельность, композиционная устойчивость — эти известные крымовские постулаты отличают работы художника. Незадолго до смерти Алексей Айзенман записал: «Неповторимость зримого мира. Никогда не утоляемая тяга к встречам с природой в ее поразительном разнообразии состояний. Беспредельное извлечение красоты из обыденности...»
С 1952 и до конца жизни Айзенман — постоянный участник выставок, с 1961 — член Московского союза художников. Большую роль в его судьбе сыграло творческое общение с сестрой, Татьяной Айзенман (Семеновой), исследователем и тонким знатоком народного искусства. Живопись сочетал с преподавательской деятельностью — тридцать пять лет он с увлечением работал в Заочном народном университете искусств (ЗНУИ), вкладывая в преподавание весь свой профессиональный и жизненный опыт.
Алексей Айзенман нашел свой собственный живописный строй. Это работа крупных локальных пятен цвета, утверждающих картинную плоскость, и одновременно сложная живописная ткань. Это ритмы архитектурных объемов, создающих жесткую конструкцию и мягкие линеарные ритмы деревьев. Это общая организация холста, построенного на остром конфликте пространства и плоскости. В череде его городских пейзажей возникает особое состояние, город живет в них своей особой жизнью, не похожей на жизнь других городов.
Художник ушел из жизни в 1993. Через год состоялись две его персональные выставки: в галерее «Ковчег» и в выставочном зале редакции журнала «Наше Наследие».
Дополнительная информация — по телефону галереи «Ковчег»: +7 (925) 710 05 93
Он и родился в Москве, это случилось 3 сентября 1918. Отец Семен Борисович Айзенман — юрист по профессии, поэтически одаренный человек, тонко чувствовавший природу. Мать — Ольга Александровна Бари-Айзенман, художник и педагог, ученица Леонида Осиповича Пастернака. В Изотехникуме памяти 1905 года учителем Айзенмана был Николай Петрович Крымов. Теория тона, цельность, композиционная устойчивость — эти известные крымовские постулаты отличают работы художника. Незадолго до смерти Алексей Айзенман записал: «Неповторимость зримого мира. Никогда не утоляемая тяга к встречам с природой в ее поразительном разнообразии состояний. Беспредельное извлечение красоты из обыденности...»
С 1952 и до конца жизни Айзенман — постоянный участник выставок, с 1961 — член Московского союза художников. Большую роль в его судьбе сыграло творческое общение с сестрой, Татьяной Айзенман (Семеновой), исследователем и тонким знатоком народного искусства. Живопись сочетал с преподавательской деятельностью — тридцать пять лет он с увлечением работал в Заочном народном университете искусств (ЗНУИ), вкладывая в преподавание весь свой профессиональный и жизненный опыт.
Алексей Айзенман нашел свой собственный живописный строй. Это работа крупных локальных пятен цвета, утверждающих картинную плоскость, и одновременно сложная живописная ткань. Это ритмы архитектурных объемов, создающих жесткую конструкцию и мягкие линеарные ритмы деревьев. Это общая организация холста, построенного на остром конфликте пространства и плоскости. В череде его городских пейзажей возникает особое состояние, город живет в них своей особой жизнью, не похожей на жизнь других городов.
Художник ушел из жизни в 1993. Через год состоялись две его персональные выставки: в галерее «Ковчег» и в выставочном зале редакции журнала «Наше Наследие».
Дополнительная информация — по телефону галереи «Ковчег»: +7 (925) 710 05 93