Петербургский художник Евгений Жаворонков.
К 40-летию творческой деятельности.
Евгений Михайлович Жаворонков родился в 1948 году в Ленинграде.
Рисовать начал в пятилетнем возрасте. Уже в школе обнаруженные у мальчика способности привели его в известную изостудию Дворца пионеров им. А. А. Жданова, где он получил первые профессиональные навыки. Известный ленинградский живописец и педагог М. А. Канеев, преподававший в студии в эти годы[1], быстро разглядел потенциал мальчика: первая же его работа была представлена на отчётной выставке.
Были и другие наставники, оценившие одарённость Жаворонкова. Учитель рисования М. Ш. Юфа, тогда студент пединститута им. Герцена, проходивший практику в школе, где учился в 6 классе Евгений, стал брать его с собой на занятия в институтской студии. Осваивая там технику масляной живописи с поставленных натюрмортов, Жаворонков познакомился с объемно-пространственными, цветовыми, тональными и композиционными качествами натуры.
Вскоре на летнем отдыхе у Жаворонкова произошла важная встреча с художником К. Сараичем. Блистательно владевший, по воспоминаниям Е. Жаваронкова, техникой рисунка, Сараич преподавал будущему художнику уроки пленэрных зарисовок в прогулках по лесу. Вернувшись, Евгений обнаружил столь заметные успехи, что родители отвели его в детскую художественную школу на Мойке, куда он был зачислен сразу на 3 курс без экзаменов. Его преподавателями в школе были В. Цыганков (рисунок), А. А. Фурсеев (живопись), В. Ф. Тихомолов (скульптура).
В 1967 году Жаворонкова призвали в армию, там где способности пригодились в оформительских работах. Командование серьёзно отнеслось к его таланту и даже предоставило возможность заниматься творчеством.
Ещё до армии Жаворонков познакомился с Е. С. Мазюком, одной из ярких фигур ленинградского дизайна, и Ю. А. Смирновым, артистом БДТ. Встреча с ними, по словам Жаворонкова, оказала влияние на выбор им своего пути к профессии, и после армии он нацелился на поступление в Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им. В. И. Мухиной.
После армии, прежде чем окончательно определиться с профессиональным выбором, Е. Жаворонков, поработал формовщиком в мастерских известных скульпторов И. П. Венковой, А. В. Разумовского и у В. Ф. Тихомолова, знакомого ему ещё по художественной школе, а теперь преподававшего в ЛВХПУ. Одно время даже казалось, что судьба ведёт его в академическую мастерскую М. К. Аникушина. Однако в итоге свой выбор Жаворонков остановил на училище, и поступил на двухгодичные подготовительные курсы, одновременно устроившись оформителем на завод медицинского оборудования «Красногвардеец», а затем рабочим в музей Этнографии.
В 1973 г. Е. Жаворонков поступил в ЛВХПУ им. В. И. Мухиной. С 1 курса на его плечи легла ответственная нагрузка: весь период обучения он курировал оформительские работы по училищу (праздничные газеты, пресс-центр, который занимался оперативными рисунками на обкомовских и горкомовских конференциях партии и т.д.).
В те годы в училище им. В. И. Мухиной сложился сильный преподавательский коллектив. Занятия по живописи и композиции вели известные ленинградские художники В. Н. Прошкин и С. А. Ротницкий, рисунок преподавал И. П. Васильев.
С особой благодарностью Жаворонков будет вспоминать уроки С. А. Ротницкого, который много времени уделял своим ученикам, внимательно разбирал ученические работы, беседовал о законах живописи и о важности рисунка во всех видах искусства. Много лет спустя их отношения переросли в дружбу двух художников. Толчком к ней послужила встреча, произошедшая в 1995 году при подготовке персональной выставки Е. М. Жаворонкова в Выставочном зале Московского района, где часто выставлял свои работы и Ротницкий. Именно тогда Жаворонков по-настоящему оценил поддержку и одобрение результатов своего труда Ротницким, широта взглядов которого позволила ему смириться с отходом своего бывшего ученика от строгой академической манеры письма. В 2003 году С. А. Ротницкий написал портрет Евгения Жаворонкова.[2]
В 1978 году Е. Жаворонков закончил ЛВХПУ им. В. И. Мухиной по специальности дизайн. Его дипломной работой стал проект спортивных гимнастических снарядов для Олимпиады, который был реализован. В последующие три года Жаворонков в качестве художника-конструктора работал на объединении «Спутник». Ещё несколько лет после этого он пробовал себя в рекламе «Лендиетторга» и «Ленинградодежды».
В 1980–1990-е годы в изобразительном искусстве Ленинграда (Петербурга) происходила активная смена культурных кодов. Менялся не только изобразительный язык, но и способы существования художника в социуме. Райкомом комсомола Петроградского района, начавший организовывать выставки в парках, невольно дал толчок стихийным выставкам, которые вскоре оказались на Невском проспекте. Ряды свободных художников пополнил и Е. Жаворонков, навсегда оставив профессию дизайнера.
С этого времени начинается и активная экспозиционная деятельность Е. М. Жаворонкова. В 1986 году он участвует в выставке книжной графики в Ленинградском Союзе художников, сотрудничает с художественными салонами «Наследие» и «Лавка Художника».
В 1988 году Е. Жаворонков примыкает к группе художников «Круг 7», в который входили А. Сигов, Ю. Арзамасцев, В. Куров, Р. Нуруллин, О. Семёнова, С. Матвеев, В. Лосев, и вместе с ней принимает участие в выставке в библиотеке им. В. В. Маяковского.
В 1990-е гг. художник начинает сотрудничать с французскими аукционными домами Drouot и Cannes (1992), принимает участие в масштабной выставке Русского музея «Традиции и современность» (1993). Его работы экспонируются в музее Истории города (1994, 2008) и в Таврическом дворце в рамках движения «Новые романтики Санкт-Петербурга» (1997–2000), в Новосибирском государственном художественном музее (2008), в многочисленных проектах петербургских галерей «Арт-город», «АРКА» и выставочного зала Московского района, а также ряда зарубежных галерей Австралии, Индонезии, Китая и стран Европы.
Ещё в 1989 году в составе интернациональной культурной миссии «Истоки» Е. М. Жаворонков принял участие в полуторамесячном круизе по Средиземному морю на судне «Леонид Собинов». Коллектив миссии был представлен Третьяковской галереей, Музеем Поленова, группой московских абстрационистов, среди участников были О. Бородина, Н. Сидельников, Р. Леденёв, А. Пахмутова, А. Добронравов, А. Дольский, Т. Гверцители, Н. Долгушин, ансамбли «Жох» и «Сувенир» и др. известные деятели культуры и искусства.
Путешествие подарило не только яркие впечатления, но серьёзно повлияло на мировоззрение художника. Реликвии Иерусалима и Вифлеема пробудили интерес к библейским сюжетам, которые в дальнейшем займут доминирующее место в творческих поисках Е. Жаворонкова.
Одной из первых библейских работ Жаворонкова стал написанный в 1990 году «Потоп», изображающий всё земное многообразие в драматический момент погружения в морскую пучину. Всё здесь слилось в единый живописный сплав: последний роскошный натюрморт на фоне замыкающей пространство драпировки, беззаботно порхающие бабочки над сплетением тонущих человеческих и звериных тел, и над всем этим — несущиеся в небесах ангелы, бессильные перед господним наказанием. Сама тема продиктовала композиционное решение сюжета, которое оказалось созвучно способу восприятия мира художником. Наряду с декоративной разработкой колорита такая особенность организации пространства холста стала определяющей в рождении оригинального стиля Е. Жаворонкова.
Потоп. 1990
В 1990–2000-е годы художник создаёт цикл произведений на библейские темы: «Сошествие в ад», «Ева», «Моисей» (1994), «Голгофа», «Вавилонская башня», «Бегство в Египет» (1995), «Борьба Иакова с Богом», «Четыре всадника» (1997), «Гефсиманский сад» (1998), «Поклонение волхвов» (2000), «Иродиада» (2001), «Жёны-мироносицы» (2002), «Святой Георгий», «Пятница. Шестой час» (2003), «Изгнание из рая», «Потоп» (2005), «Жертвоприношение», «Возвращение» (2007–2008), «Бегство в Египет» (2010). Из ада — в рай, из тьмы — в свет путешествует взгляд зрителя в соответствии с замыслом с художника. Под присмотром ангелов зловещий сплав человеческих останков неизменно вскармливает собою пробивающиеся всходы растений и цветов и населяется тварями божьими. В этих «шевелящихся полотнах»[3] заключено «превращение в эпизод всеобъемлющего глобального движения» — так характеризуют картины Жаворонкова критики [4].
Потоп (фрагменты). 1990
По наблюдению Н. Благодатова, «завораживает “чтение” этих притч, когда погружаешься в микроскопические события активной фактуры фона, из которого рождается главный образ»[5]. Так, раскрывая главную тему в картине «Несение креста» (2006), Е. Жаворонков изображает страшное людское месиво в кроваво-красном колорите. Клубок из стражей, палачей и праздных зевак, потерявших человеческое обличье, окружает Иисуса. Лишь женские образы не затронуты всеобщим разложением. Нерукотворный лик помещён на хоругвь, сам же Иисус развернут спиной к зрителю, в подтверждение того, что он уже не принадлежит земному миру.
В характерных художественных особенностях истолкования Жаворонковым евангельских сюжетов искусствоведы усматривают что-то от П. Филонова[6]. По мнению Е. Григорьянц, работы Жаворонкова «перекликаются со сложными многофигурными композициями самых загадочных художников человечества, в первую очередь Иеронима Босха»[7]. Действительно, изображая человека мелким, копошащимся в общей массе с другими божьими тварями, художник стремится создать ощущение взгляда свыше, указывая на ничтожность, незначительность греховной земной жизни. Сложная для прочтения визуальная метафора, в которой художник использует, как и Босх, приём литоты, неизменно вызывает переворот привычного хода восприятия у зрителя.
Изгнание из рая и фрагменты. 2005
И всё же причудливостью и фантасмагоричностью своих композиций, чертами наивного искусства в трактовке образов героев, Жаворонков особенно близок к поэту и художнику, вдохновителю прерафаэлитов Уильяму Блейку. Но эта близость заключается не только в стилистических особенностях изобразительной манеры. Подобно Блейку, мечтавшему «раскрыть Бессмертные Глаза Человека в Мир Мыслей», Евгений Жаворонков, «осеняемый вдохновением от вдохновенного учения»[8], стремится своим творчеством привлечь зрителя на путь христианского совершенствования. Много общего у него и с философской картиной мира Блейка, считавшего, что «этот Мир есть Мир Воображения и Видения… для человека, наделённого Воображением, сама Природа — тоже Воображение»[9].
Интерес художника к тексту не ограничивается одной Библией. Литература так или иначе присутствует в каждом его произведении. Античный миф и историческая фабула являются основой сюжета в работах «Антоний и Клеопатра» (1997), «Похищение Европы» (1998, 2003), «Даная» (2002), «Беллерофонт», «Святой Георгий», «Леда и Лебедь» (2003), «Союз земли и воды» (2008), «Александр Невский» (2013). Картины «Гофманиана» (2000), «Мадам Батерфляй», «Ромео и Джульета» (2003), «Мцыри» (2014) инспирированы сочинениями известных авторов.
Гофманинана. 2000; Сомнения Алёши Карамазова. 2014
Художник находит оригинальный способ ввести литературный текст в жанр натюрморта. Чаще всего развёрнутый по вертикали, поделённый на две плоскости, натюрморт Жаворонкова организован с помощью всё той же литоты. Крохотные библейские и литературные персонажи и всевозможная живность органично вплетены в канву пышных цветочных букетов и домашней утвари («Голгофа», 1994; «Анна Каренина», 2003; «Чашечка кофе горячего», 2004; «Упала ложка», 2007; «Третья попытка Анны», 2012 и др.).
В поисках большей выразительности, Е. Жаворонков использует противопоставление образов сакрального и профанного мира, вводит атрибуты, напоминающие о быстротечности жизни, сочетает обыденное с изысканным («Голгофа», 1994; «Слоники приносят счастье», 2004; «Студенческая столовая» (2003); «Сомнения Алёши Карамазова», 2014 и др.). Цветовое и тональное решение всегда созвучно основному определяющему, колориту натюрморта.
Натюрморты Е. Жаворонкова, одновременно эстетские и содержательные, предоставляющие зрителю богатый материал к реконструкции тех вопросов и ответов, которые решал автор, — несомненное творческое достижение автора.
Голгофа. 1994; Студенческая столовая. 2003
В жанровой живописи Е. Жаворонкова в целом, в её фрагментах, присутствующих в натюрморте, всегда есть элемент гротеска. Так, в работе «Люся и пеликан» (2008) очевидна коннотация с мифологической Ледой. В работе «Сенной мост» (2002), в которой население активно осваивает дно внезапно обмелевшего канала Грибоедова, художник помещает самого себя с этюдником в самом центре толпы. В шутку Жаворонков помещает свою физиономию наряду с портретами Рембрандта и Ван-Гога на кухонных тарелках в работе «Студенческая столовая» (2010).
В ряде жанровых работ, таких как «Королевская охота», «На прогулке» (1995), «Мимолётность» (1996), «Миграция» (2002), «Пастораль» (2003), «Коррида» (2007) Жаворонков, большой любитель собак и знаток энтомологии, удачно реализует свои познания в этих областях.
Королевская охота. 1995; Миграция. 2002
Одним из любимых мотивом Е. Жаворонкова становится музыкальная тема («Петербургский менуэт», 1995; «Весенний регтайм». , 2001; «Мойка-Блюз», «Концерт для скрипки с Петербургом», 2002; «Музыка», 2006; «Ностальгия», 2010, и др.)
Пейзаж представлен в творчестве Е. Жаворонкова в отдельных камерных работах («Фонтанка», 2002; «Инженерный мост», 2003; «Исаакиевский собор утром», 2005 и др.), но чаще — в смешении с другими жанрами, в частности с натюрмортом, как, например, в «Окне поэта» (2008) или в «Пасхе» (2016).
Е. М. Жаворонков — признанный виртуоз рисунка, обладатель феноменального дара создавать графические импровизации с помощью тончайшего пера и туши.
Формирование причудливой манеры рисовальной техники Жаворонкова началось ещё в годы обучения в ЛВХПУ и происходило поэтапно. Многие её черты можно усмотреть уже в цикле иллюстраций к поэме Ш. Руставели «Витязь в тигровой шкуре» (1986). Выполненные акварелью и белилами, рисунки побуждают зрителя вдуматься в сложносочинённую композицию, вглядеться в её детали.
Несмотря на свою увлечённость живописью, Жаворонков немало времени уделяет графике. В месяц он создаёт около двух-трёх рисунков на бумаге: процесс настолько трудоёмок, что требует каждый раз серьёзного восстановления зрения и энергетических затрат. Задумав тему работы, художник никогда не знает, что получится в итоге, никогда не создаёт предварительного эскиза. Охарактеризовать технику Жаворонкова можно было бы так: её нитеподобная линия словно разматывается из невидимого клубка, сплетая удивительное кружево художественного замысла в самом изящном исполнении.
Композиция рисунков традиционно строится на флористических мотивах, которые являются своеобразной средой, в которую автор искусно помещает главных героев своих сюжетов. Поразительное мастерство, с которым автор изображает папоротники и водоросли, всевозможные цветы и древесные ветви, ничуть не уступает его умению населить эти заросли десятками живых существ — птицами, лягушками, рыбами, жучками и паучками, стрекозами и бабочками, ящерицами и пр. Применяя свой излюбленный приём — литоту, Жаворонков внедряет в графичный узор крохотных человечков, то здесь, то там лукаво поглядывающих сквозь листву («Изучи тайный язык птиц!», 2006; «Черепаха», 2007; «Всем хочется есть!», 2008, «Саламандра», 2013; «У воды», «Цикада», 2015 и др.).
Черепаха. 2007; Рыбалка. 2014
С присущим ему чувством юмора, Е. Жаворонков изображает выразительные мордочки заседающих в камышах котов и собачек в окружении невероятно населённого мира насекомых и земноводных. Объектами часто становятся также обнажённые девы, сливающиеся с природой под аккомпанемент развесёлых музыкантов, среди которых иной раз можно отыскать и образ самого автора («Полёты во сне и наяву», 2009; «Руна о крылатых муравьях, 2012; «Встречи улитки», 2013; «Рыбалка», 2014 и др.).
С 2004 г. Е. Жаворонков работает серию рисунков по мотивам сказок А. С. Пушкина. На одной из работ поэт, прикованный цепью к дубу, угощается кружкой мёда в компании своих персонажей («У лукоморья», 2004). Изобретательный дар художника увлекает его новой задачей уместить содержание целой поэмы в одном листе («Сказка о золотом петушке», «Руслан и Людмила», «Сказка о царе Салтане», 2004–2006; «Ворон к ворону летит», «Петушок с высокой спицы…» (2019) и др.).
Сказка о золотом петушке. 2004; Дюймовочка. 2016
«Пушкиниана» Е. М. Жаворонкова неоднократно с успехом экспонировалась в выставочных залах и библиотеках Санкт-Петербурга. Наиболее полно серия была представлена выставками «И я там был…» (галерея «АРКА», 2012) и «Родился на брегах Невы», (Литературный музей Пушкинского Дома, 2017), «Мой Пушкин» (библиотека им. Л. Н. Толстого), в историко-литературном музее города Пушкина (2019).
Руслан и Людмила (фрагмент). 2004
Е. М. Жаворонков является также автором множества рисунков на сюжеты литературных произведений, выполненных в техники акварели: «Фауст», «Мастер и Маргарита», «Маскарад», «Демон» (2014), «Алиса в стране чудес» (2015), «Дюймовочка», «Огниво» (2016) и др.
Во времена, когда искусство рисунка вынуждено выживать под натиском современных технологий и всё более и более приобретает прикладной характер, станковая графика Е. М. Жаворонкова — редкий пример возвращения к новой жизни этого вида искусства, которым по праву гордится русская художественная школа.
Работы Е. М. Жаворонков находятся в собраниях Литературного музея Пушкинского Дома ИРЛИ РАН, Новосибирского государственного художественного музея, музея Тенези (Китай), музея Народной графики (Москва), в частных собраниях России, Англии, Голландии, Индонезии, Франции, Австралии.
Люся и пеликан. 2008
________________________________
[1] М. А. Канеев преподавал в изостудии с 1947 по 1961 г. Верность традициям. Художник-педагог М. А. Канеев. — СПБ., 2005. — С. 179.
[2] Они верны своим учителям. К столетию Семёна Ароновича Ротницкого. — Спб., 2015. — С. 200–201.
[3] Н. Благодатов. «Восьмиугольник» в петербургской художественной геометрии» / Выставка восьми художников 10–31 марта 2002 г. в Выставочном зале Московского района. — СПб., 2002. — С. 7.
[4] Н. Благодатов. Пять углов Евгения Жаворонкова / Евгений Жаворонков. Живопись. — СПб.: Галерея АРКА, 2008. — С. 4.
[5] Н. Благодатов. «Восьмиугольник» в петербургской художественной геометрии». — С. 6.
[6] Н. Барова. «Пять»/ Выставка пяти художников 22марта–12 апреля 2003 г в Выставочном зале Московского района. — СПб., 2003. — С. 1; Е. Григорьянц. Симфония штрихов и красок // Петербургские искусствоведческие тетради. Вып. 56. СПб., 2019. С. 126.
[7] Е. Григорьянц. Там же.
[8] Св. Дионисий Ареопагит о Небесной Иерарархии, гл. 2, § 5.
[9] А. Зверев. Величие Блейка / Блейк У. Избранные стихи. Сборник. — М., 1982. — С. 30.