Творчество Александра Поманского(1906-1967), Алексея Громова(1915-1970),
Владислава Ратнера (1925-2002)

7 декабря в 15 часов в Выставочном корпусе музея «Новый Иерусалим» открывается выставка, название которой может показаться не совсем понятным, хотя смысл его прост. Основная цель выставки - воздать должное мастерам, чье творчество занимает значительное место в собрании музея, но никогда еще не было показано зрителям во всей полноте. Разные по своим формальным поискам художники, они не были избалованы признанием при жизни, и сейчас их имена мало что говорят зрителю.
Самый старший из мастеров - Александр Александрович Поманский - через своих учителей «бубнововалетовцев» М.В. Леблана и И.И. Машкова успел соприкоснуться с эпохой «великого эксперимента», с искусством авангарда 1910-1920-х. годов. И, хотя сам он не пошел по пути крайних формальных поисков и работы его вполне укладываются в традиционные жанры -профессионализм и характерная для его лучших произведений живописная свобода идут оттуда, от времени его учебы(1923-1926).
Талант Александра Александровича Поманского многообразен: он работал в жанре пейзажа, натюрморта, но, пожалуй, полнее всего дарование художника проявилось в портрете. Его юношеский «Автопортрет»(1924) отмечен внутреннем накалом и кажется «опален» бурным послереволюционным временем, которое лично ему принесло страдание и нищету. Отец Поманского, крупный банковский служащий, был арестован и отправлен на каторжные работы, нужда и постоянные поиски заработка становятся спутниками всей жизни мастера.
Очарованием молодости веет от «Портрета мальчика» (1927).Идеальная форма головки мальчика, композиционная простота портрета, написанного в фас, заставляет вспомнить классические образцы портретного искусства. А открытый мазок и чистый цвет вносит в произведение особую трепетность и непосредственность.
Выставка произведений А.А. Поманского – это и дань памяти уже теперь покойной вдове художника - Лидии Николаевне Чернояровой, благодаря которой музей «Новый Иерусалим» хранит самую значительную среди российских собраний коллекцию произведений художника. Некоторые работы Поманского приобретались музеем, часть же произведений была передана Лидией Николаевной в дар.
Произведения Алексея Моисеевича Громова – дар музею его вдовы Искры Михайловны Громовой. Искра Михайловна была знакома сотрудникам музея как реставратор иконописи Всесоюзного реставрационного центра им. И.Э. Грабаря, но в ходе общения они узнали ее еще и как трепетного хранителя и почитателя наследия своего мужа.
Архитектору по специальности, живописью А.М. Громову удавалось заниматься лишь в свободное от работы время, что не помешало стать ему профессиональным художником, со своей индивидуальной манерой и видением.
Многие работы были выполнены Громовым в Старой Рузе, куда он уезжал на лето. Хотя и в Москве, непосредственно возле своего дома в парке Дубки, он мог наблюдать сценки, которые становились сюжетами его картин.
Работам Громова присущ юмор, в них есть явные приметы советских 1960-х годов, что читается уже в названиях работ: «Архитекторы на уборке картошки», «Сбор металлолома». Но часто юмор переходит в гротеск, и жанровые сценки с их динамичными построениями кажутся почти фантасмагорическими видениями, которые могли возникнуть и в 1960-е годы, и в какой угодно иной момент.
Непреходящими кажутся и простые мотивы с сельскими пейзажами и сценами деревенского труда, которые любил изображать Громов. Композиции картин, то классически ясные, то экспрессивные, словно, передают плавное течение времени или, наоборот, его вечный стремительный круговорот. Дополнительную динамику и напряжение в работы Громова вносит выработанный им прием процарапывания красочного слоя.
С Владиславом Ратнером собиратели коллекции были знакомы лично, начав приобретать его произведения еще тогда, когда его имя было никому не известно. «Принципиальный одиночка» он шел своим путем, отличным от советского официального искусства.
К сожалению, при жизни мастера его персональная выставка в музее «Новый Иерусалим» не состоялась. В настоящее время произведения Ратнера разошлись по многим российским и зарубежным галереям, несколько работ художника хранится в Государственной Третьяковской галерее.
Выставка картин художника, созданная в основном из работ, хранящихся в фондах музея, - это не полный срез его творчества, однако живописная манера Ратнера такова, что, увидев несколько произведений художника, его уже трудно с кем-то спутать.
Большие яркие картины - панно художника – соединяют фигуративно-сюжетное начало с абстрактными формами и локальным далеким от предметного цветом. Корни творчества Ратнера, безусловно, уходят в искусство авангарда. Художник «вел свои разговоры» и с Матиссом, и Леже, и многими другими, как западными, так и русскими мастерами. Но, усваивая из этих «разговоров» нужное, сам он говорил на своем языке.
В музейном собрании преобладают пейзажные работы Ратнера. Холодом и не уютом веет от размеренных серых глыб домов с черными глазницами окон в его «Городском пейзаже». При всей условности и кажущейся невозможности жить человеку в этом городе, он вполне узнаваем. Именно в таком районе у метро «Пролетарская» жил сам художник.
Линейный и цветовой ритм определяет образный строй как «Городского пейзажа», так и пейзажей с реками, полями, стогами. В них живописец, словно, перекраивает и перекрашивает землю заново, изменяя формы предметов, насыщая их ярким цветом,
Особое место в собрании музея занимает работа Ратнера «За идею» («Распятие»). Ритм пятен яркого локального цвета и линий придают остроту образу. Есть что-то отчаянное в фигуре «нового» Христа, не то распятого, не то готового прыгнуть на четкие отчерченные клетки городских кварталов. Одновременно, в мощи и декоративности этого произведения присутствует особая жизнеутверждающая эстетика, характерная в целом для творчества мастера.

---

---