Символ культуры Серебряного века
рецензия на монографию М.В. Нащокиной
«Русская усадьба Серебряного века».--
М.: Издательство «Улей», 2007. – 432 с.
Предпосылая основному тексту краткое посвящение, М.В. Нащокина обозначает суть своего взгляда на предмет исследования: «не будет сильным преувеличением сказать, что тысячи усадеб в самых глухих «медвежьих» углах русской провинции продолжали оставаться в конце XIX – начале XX веков своего рода посланцами современной культуры».
Уже сама структура книги раскрывает замысел исследователя, пристально смотрящего сквозь толщу столетия. Словно открывая завесу времени, Мария Владимировна стремится ввести современников в мир русской усадьбы эпохи расцвета. Будучи явлением синтетическим, русская усадьба воплощает многомерный мир культуры конца XIX – начала XX веков во всех его ипостасях, то приближая нас к сфере микромира детали (предмета, вещи), то обобщая и возвышая образы повествования до вселенского звучания смыслов бытия.
Обширная география поисков автора дает возможность убедиться в общероссийском характере усадебной жизни страны. Подобно первоцветам в весеннем саду, усадьбы эпохи Серебряного века появляются на территории России, становясь памятниками и центрами культурной жизни. Их разноликость и различные внешние, финансовые возможности владельцев, природа и климат лишь подчеркивают генетическую общность этих «гнезд» российской культуры.
Особенностью книги, на мой взгляд, является ее будоражащее стимулирующее воздействие на читателя.
Уже листая первые страницы, начинаешь вспоминать свои личные впечатления от посещения усадеб. Помню, как впервые в юности попал в пушкинские Михайловское и Тригорское, но еще раньше, в детстве, было знакомство с загадочным миром усадеб и дач на Кавказских Минеральных Водах. Все они очень разные и по-разному воплощали тему единения с природой человека и архитектуры…
Оглавление книги дает возможность сразу представить грандиозный масштаб исследования – от характера эпохи и как вывод: усадьба как образ России к анализу усадебного ансамбля (дом, храм, сад), затем следуют архитектурные образы усадеб и усадебные образы в живописи Серебряного века.
Перед нами глубокое, многогранное (хочется написать «междисциплинарное») современное мастерски выверенное и последовательно в течение многих лет реализованное исследование.
Методологическая глубина представленной в книге концепции автора, а именно так хочется назвать пронизывающую все повествование позицию: «усадьба как образ России», дает возможность представить по-новому и впервые так полно феноменальное явление глазами современников Серебряного века и ощутить поэтический взор исследователя.
Мария Владимировна влюблена в этот трепетный, романтический, пронизанный творческими порывами и неувядающей красотой природы России мир.
Ее высокий поэтический слог – порождение многолетней кропотливой педантичной работы историка, открытий художника, анализа искусствоведа, блестяще владеющего материалом.
Вдумчивое аналитическое повествование подкреплено богатейшим фактическими данными. Автором предложена типология усадеб, раскрыты особенности их жизни и быта, сформированные как временем рубежа веков, так и характером жизни российской интеллигенции.
Особую направленность исследованию придает его избранный ракурс в философско-мировоззренческом зеркале символизма. От символических художественно-поэтических поисков к усадьбе как символу русской культуры, уверенно вошедшему в общеевропейский художественный процесс.
Ощущение себя частью мира и сохранение своей самобытности – воплощением этих парадигм бытия художественной жизни России Серебряного века стала усадьба. Пожалуй, это главный вывод, и открытие автором роли усадьбы в мировой культуре.
Ориентация строительства усадебной жизни на историзм и ценности мирового искусства породили многообразие форм архитектуры, мебели, вещей…
Автор последовательно раскрывает всеобъемлющий образ усадебной жизни как источник жизнетворчества и его калейдоскопическое разнообразие в художественном воплощении.
Мария Владимировна точно подмечает роль архитектурной неоклассики в воплощении запросов новых владельцев на обладание классическим дворянским гнездом.
Именно тогда в обществе становится очевидна роль «старины» как свидетельства глубины истории, а жителей усадеб охватывает стремление к ее сохранению: будь то дуб, по преданию посаженный Петром Первым, детские игрушки, пожалованные императрицей Елизаветой Петровной, или вещи предков, хранимые в родовом гнезде.
На территориях усадеб начинают проводить археологические раскопки. Во многих имениях появляются «половецкие» или «скифские» бабы. Развивается коллекционирование.
Этот процесс обретения истории и закрепления памяти о происходящем в различных сферах жизни и искусства ярко и концентрированно воплотился в усадьбах, отчасти ставших музеями, обретших мемориальные скверы и парки, памятные обелиски и храмы, сооруженные в честь памятных событий.
Особой линией обретения индивидуальности усадебными имениями стала топонимика, отмеченная автором как своего рода «жизнетворчество». Однако, это лишь часть того всеохватывающего процесса организации жизни имения, который анализирует исследователь, раскрывая на примерах деятельности представителей различных губерний России особенности пореформенного усадебного хозяйства как эпохи экспериментов. Опыты по введению многопольного севооборота, селекции, внесению удобрений, развитие коневодства, строительства оранжерей и теплиц, строительство школ, инженерное благоустройство территории – вот краткий перечень представленных автором преобразований, осуществляемых в усадьбах. Они, судя по изысканиям М.В. Нащокиной, стали проводниками новаций в сельскохозяйственную жизнь страны, образчиками созидательной деятельности для округи.
Отдельная тема автора – праздники: церковные, семейные, государственные, «вносившие в жизнь усадьбы необходимое разнообразие и дополнительную энергетику самодеятельного творчества».
Убедительно и живо представлена тема «искусство и ремесла» Абрамцево, Тростянец, Нескучное, Шахматово – целый мир романтических, почти сказочных образов и произведений. «Русская усадьба, воспринятая в самом широком смысле этого понятия, и концентрировала в себе для человека Серебряного века «всю Русь».
Одной из важнейших составляющих повествования является рассмотрение автором архитектурного усадебного ансамбля. Наследуя традиционный набор элементов: главный дом, церковь (нередко), парадный двор, парк, конюшня, службы, – большинство имений становятся единым целым, именуемым ансамблем.
М.В. Нащокина последовательно рассматривает трехчастный художественный организм: дом–храм–сад.
На примерах целого ряда построек автор раскрывает образы усадебного дома, останавливаясь на особенностях его планировки и объемного решения, элементов интерьера и декора. Обращает внимание на характер жизни в доме и назначение помещений. Любопытно проникновение в усадебный дом Серебряного века холла и изменение отношения жильцов к внутридомовому пространству, расстановке мебели. Готические кабинеты, мавританские курительные, танцевальные залы в стиле ампир, холлы в русском стиле – таков веер стилевых предпочтений.
Храм предстает как воплощение православной духовности русской усадьбы, являя возможности соблюдения традиционного религиозного распорядка.
Сад или парк – предмет особой любви автора: «В отличие от сада эпохи Просвещения, в котором человек искал гармонии и четкости парковых аллей и упорядоченности посадок, в саду символизма его притягивала, прежде всего изменчивость, зыбкость природных состояний, проявление стихий, порывы, «своевольный» беспорядок.
«Садолюбие» Серебряного века представлено как в тексте, так и в блестящем ряду иллюстраций, дающих представление и о садовой романтике, и о прозаических работах по благоустройству территорий.
Предпоследняя глава книги посвящена образам усадеб. Это и стилевое многообразие их, и воплощение мира усадеб в зодчестве Серебряного века.
Архитектура викторианского коттеджа, боярских хором, рыцарских замков, особняков модерна, неоклассических построек охватывает спектр усадебного строительства. Являясь неотъемлемой частью архитектурной культуры России конца XIX – начала XX веков, усадьбы в полной мере воплотили поиски отечественными зодчими образов жилого дома. Программный ретроспективизм загородного дома сродни городскому. Однако, укорененность в ландшафт, умелая встроенность в природу композиций загородных домов выгодно отличается своей «естественной» старинной на фоне лесных массивов, зелени парков и садов, бесконечных горизонтов. Приведенные примеры демонстрируют бόльшую свободу зодчего в манипулировании формой, намеренной их гиперболизации.
Блистательный фейерверк живописных произведений русских мастеров завершает книгу. Ставшие классическими образы и не так часто публикуемые пейзажи, интерьеры, жанры, собранные вместе, раскрывают художественный мир русской усадьбы Серебряного века. Работы А.В. Моравова, С.А. Виноградова, И.Э. Грабаря, В.В. Переплетчикова, С.Ю. Жуковского, И.И. Левитана, А.Н. Бенуа, А.В. Средина создают ряд яркий и полнокровный.
Завершая, хочется подчеркнуть, что фундаментальное исследование русской усадьбы, раскрытие исключительной роли архитектуры в жизни этого синтетического образования является замечательным вкладом М.В. Нащокиной в историю и теорию русской культуры, а многие принципы усадебной жизни, представленные исследователем, звучат остро и актуально в наше время интенсивного освоения дачных участков и пригородов.
Книга М.В. Нащокиной интересна обилием фактов и занимательных историй из жизни усадьбы. Чтение ее увлекает, иллюстрации во многом новы, особенно фотографии, выполненные автором. Множество имен выдающихся деятелей культуры России предстает в новом свете, это свет усадебной архитектуры, «оболочки жизни», воплотившей неувядающие страницы нашей истории.
Сам утонченно-изысканный образ книги, а именно о нем уместно сказать, описывая монографию, от внешнего вида, гарнитуры текста, подбора иллюстраций, программно ориентирован на адекватное воплощение духовно насыщенного, наполненного творчеством, мира усадьбы Серебряного века.
Следует отметить художественно-дизайнерские качества книги. Художник В.М. Мельников, тонко прочувствовавший содержание книги, создал качественное графическое решение, соответствующее уровню и смыслу книги. Перефразируя, можно сказать, в книге об искусстве Серебряного века «все должно быть прекрасным». В полной мере эти слова относятся к произведению известного российского историка искусства Марии Владимировны Нащокиной.
Член-корреспондент РААСН Г.В. Есаулов
рецензия на монографию М.В. Нащокиной
«Русская усадьба Серебряного века».--
М.: Издательство «Улей», 2007. – 432 с.
Предпосылая основному тексту краткое посвящение, М.В. Нащокина обозначает суть своего взгляда на предмет исследования: «не будет сильным преувеличением сказать, что тысячи усадеб в самых глухих «медвежьих» углах русской провинции продолжали оставаться в конце XIX – начале XX веков своего рода посланцами современной культуры».
Уже сама структура книги раскрывает замысел исследователя, пристально смотрящего сквозь толщу столетия. Словно открывая завесу времени, Мария Владимировна стремится ввести современников в мир русской усадьбы эпохи расцвета. Будучи явлением синтетическим, русская усадьба воплощает многомерный мир культуры конца XIX – начала XX веков во всех его ипостасях, то приближая нас к сфере микромира детали (предмета, вещи), то обобщая и возвышая образы повествования до вселенского звучания смыслов бытия.
Обширная география поисков автора дает возможность убедиться в общероссийском характере усадебной жизни страны. Подобно первоцветам в весеннем саду, усадьбы эпохи Серебряного века появляются на территории России, становясь памятниками и центрами культурной жизни. Их разноликость и различные внешние, финансовые возможности владельцев, природа и климат лишь подчеркивают генетическую общность этих «гнезд» российской культуры.
Особенностью книги, на мой взгляд, является ее будоражащее стимулирующее воздействие на читателя.
Уже листая первые страницы, начинаешь вспоминать свои личные впечатления от посещения усадеб. Помню, как впервые в юности попал в пушкинские Михайловское и Тригорское, но еще раньше, в детстве, было знакомство с загадочным миром усадеб и дач на Кавказских Минеральных Водах. Все они очень разные и по-разному воплощали тему единения с природой человека и архитектуры…
Оглавление книги дает возможность сразу представить грандиозный масштаб исследования – от характера эпохи и как вывод: усадьба как образ России к анализу усадебного ансамбля (дом, храм, сад), затем следуют архитектурные образы усадеб и усадебные образы в живописи Серебряного века.
Перед нами глубокое, многогранное (хочется написать «междисциплинарное») современное мастерски выверенное и последовательно в течение многих лет реализованное исследование.
Методологическая глубина представленной в книге концепции автора, а именно так хочется назвать пронизывающую все повествование позицию: «усадьба как образ России», дает возможность представить по-новому и впервые так полно феноменальное явление глазами современников Серебряного века и ощутить поэтический взор исследователя.
Мария Владимировна влюблена в этот трепетный, романтический, пронизанный творческими порывами и неувядающей красотой природы России мир.
Ее высокий поэтический слог – порождение многолетней кропотливой педантичной работы историка, открытий художника, анализа искусствоведа, блестяще владеющего материалом.
Вдумчивое аналитическое повествование подкреплено богатейшим фактическими данными. Автором предложена типология усадеб, раскрыты особенности их жизни и быта, сформированные как временем рубежа веков, так и характером жизни российской интеллигенции.
Особую направленность исследованию придает его избранный ракурс в философско-мировоззренческом зеркале символизма. От символических художественно-поэтических поисков к усадьбе как символу русской культуры, уверенно вошедшему в общеевропейский художественный процесс.
Ощущение себя частью мира и сохранение своей самобытности – воплощением этих парадигм бытия художественной жизни России Серебряного века стала усадьба. Пожалуй, это главный вывод, и открытие автором роли усадьбы в мировой культуре.
Ориентация строительства усадебной жизни на историзм и ценности мирового искусства породили многообразие форм архитектуры, мебели, вещей…
Автор последовательно раскрывает всеобъемлющий образ усадебной жизни как источник жизнетворчества и его калейдоскопическое разнообразие в художественном воплощении.
Мария Владимировна точно подмечает роль архитектурной неоклассики в воплощении запросов новых владельцев на обладание классическим дворянским гнездом.
Именно тогда в обществе становится очевидна роль «старины» как свидетельства глубины истории, а жителей усадеб охватывает стремление к ее сохранению: будь то дуб, по преданию посаженный Петром Первым, детские игрушки, пожалованные императрицей Елизаветой Петровной, или вещи предков, хранимые в родовом гнезде.
На территориях усадеб начинают проводить археологические раскопки. Во многих имениях появляются «половецкие» или «скифские» бабы. Развивается коллекционирование.
Этот процесс обретения истории и закрепления памяти о происходящем в различных сферах жизни и искусства ярко и концентрированно воплотился в усадьбах, отчасти ставших музеями, обретших мемориальные скверы и парки, памятные обелиски и храмы, сооруженные в честь памятных событий.
Особой линией обретения индивидуальности усадебными имениями стала топонимика, отмеченная автором как своего рода «жизнетворчество». Однако, это лишь часть того всеохватывающего процесса организации жизни имения, который анализирует исследователь, раскрывая на примерах деятельности представителей различных губерний России особенности пореформенного усадебного хозяйства как эпохи экспериментов. Опыты по введению многопольного севооборота, селекции, внесению удобрений, развитие коневодства, строительства оранжерей и теплиц, строительство школ, инженерное благоустройство территории – вот краткий перечень представленных автором преобразований, осуществляемых в усадьбах. Они, судя по изысканиям М.В. Нащокиной, стали проводниками новаций в сельскохозяйственную жизнь страны, образчиками созидательной деятельности для округи.
Отдельная тема автора – праздники: церковные, семейные, государственные, «вносившие в жизнь усадьбы необходимое разнообразие и дополнительную энергетику самодеятельного творчества».
Убедительно и живо представлена тема «искусство и ремесла» Абрамцево, Тростянец, Нескучное, Шахматово – целый мир романтических, почти сказочных образов и произведений. «Русская усадьба, воспринятая в самом широком смысле этого понятия, и концентрировала в себе для человека Серебряного века «всю Русь».
Одной из важнейших составляющих повествования является рассмотрение автором архитектурного усадебного ансамбля. Наследуя традиционный набор элементов: главный дом, церковь (нередко), парадный двор, парк, конюшня, службы, – большинство имений становятся единым целым, именуемым ансамблем.
М.В. Нащокина последовательно рассматривает трехчастный художественный организм: дом–храм–сад.
На примерах целого ряда построек автор раскрывает образы усадебного дома, останавливаясь на особенностях его планировки и объемного решения, элементов интерьера и декора. Обращает внимание на характер жизни в доме и назначение помещений. Любопытно проникновение в усадебный дом Серебряного века холла и изменение отношения жильцов к внутридомовому пространству, расстановке мебели. Готические кабинеты, мавританские курительные, танцевальные залы в стиле ампир, холлы в русском стиле – таков веер стилевых предпочтений.
Храм предстает как воплощение православной духовности русской усадьбы, являя возможности соблюдения традиционного религиозного распорядка.
Сад или парк – предмет особой любви автора: «В отличие от сада эпохи Просвещения, в котором человек искал гармонии и четкости парковых аллей и упорядоченности посадок, в саду символизма его притягивала, прежде всего изменчивость, зыбкость природных состояний, проявление стихий, порывы, «своевольный» беспорядок.
«Садолюбие» Серебряного века представлено как в тексте, так и в блестящем ряду иллюстраций, дающих представление и о садовой романтике, и о прозаических работах по благоустройству территорий.
Предпоследняя глава книги посвящена образам усадеб. Это и стилевое многообразие их, и воплощение мира усадеб в зодчестве Серебряного века.
Архитектура викторианского коттеджа, боярских хором, рыцарских замков, особняков модерна, неоклассических построек охватывает спектр усадебного строительства. Являясь неотъемлемой частью архитектурной культуры России конца XIX – начала XX веков, усадьбы в полной мере воплотили поиски отечественными зодчими образов жилого дома. Программный ретроспективизм загородного дома сродни городскому. Однако, укорененность в ландшафт, умелая встроенность в природу композиций загородных домов выгодно отличается своей «естественной» старинной на фоне лесных массивов, зелени парков и садов, бесконечных горизонтов. Приведенные примеры демонстрируют бόльшую свободу зодчего в манипулировании формой, намеренной их гиперболизации.
Блистательный фейерверк живописных произведений русских мастеров завершает книгу. Ставшие классическими образы и не так часто публикуемые пейзажи, интерьеры, жанры, собранные вместе, раскрывают художественный мир русской усадьбы Серебряного века. Работы А.В. Моравова, С.А. Виноградова, И.Э. Грабаря, В.В. Переплетчикова, С.Ю. Жуковского, И.И. Левитана, А.Н. Бенуа, А.В. Средина создают ряд яркий и полнокровный.
Завершая, хочется подчеркнуть, что фундаментальное исследование русской усадьбы, раскрытие исключительной роли архитектуры в жизни этого синтетического образования является замечательным вкладом М.В. Нащокиной в историю и теорию русской культуры, а многие принципы усадебной жизни, представленные исследователем, звучат остро и актуально в наше время интенсивного освоения дачных участков и пригородов.
Книга М.В. Нащокиной интересна обилием фактов и занимательных историй из жизни усадьбы. Чтение ее увлекает, иллюстрации во многом новы, особенно фотографии, выполненные автором. Множество имен выдающихся деятелей культуры России предстает в новом свете, это свет усадебной архитектуры, «оболочки жизни», воплотившей неувядающие страницы нашей истории.
Сам утонченно-изысканный образ книги, а именно о нем уместно сказать, описывая монографию, от внешнего вида, гарнитуры текста, подбора иллюстраций, программно ориентирован на адекватное воплощение духовно насыщенного, наполненного творчеством, мира усадьбы Серебряного века.
Следует отметить художественно-дизайнерские качества книги. Художник В.М. Мельников, тонко прочувствовавший содержание книги, создал качественное графическое решение, соответствующее уровню и смыслу книги. Перефразируя, можно сказать, в книге об искусстве Серебряного века «все должно быть прекрасным». В полной мере эти слова относятся к произведению известного российского историка искусства Марии Владимировны Нащокиной.
Член-корреспондент РААСН Г.В. Есаулов